Бьется пульс Конго

Я вышел во двор. К стеклам окон прижались носами родственники. Вопли и стоны умирающей разрывали мне сердце. Все ждали, что я, монганга, ей помогу. Я попытался объяснить, что произошло, но просьбы родных заставили меня вернуться и начать готовиться к операции. Однако женщина уже боролась со смертью. Холодно и безучастно ползла по небосклону луна. Небо, похожее на черный бархат, было усеяно алмазами. На противоположном берегу трубили слоны.

По пятницам, когда на фабрике выдавали получку, все трактиры были забиты людьми. Как в любой другой стране, нередко случались ссоры и драки. Многие думают, что конголезцы пьют пиво, желая опьянеть. На самом же деле пиво в Африке необходимо. Никакая кока-кола или другой легкий напиток не утоляет жажду так, как пиво. Оно хорошо усваивается, его можно потреблять в больших количествах. Не удивительно, что пиво стало национальным напитком. Хотя в Конго можно встретить людей навеселе, однако пьяных в полном смысле этого слова не бывает. Мне иногда приходилось сталкиваться со случаями отравления алкоголем, однако они были вызваны потреблением местной водки. Нечто подобное происходит во всем мире.

Спустя несколько дней я наблюдал во время обхода такую картину. На койках мирно лежали недавние враги, подравшиеся в трактире. Они глядели на меня так, словно хотели просить прощения. Повреждения большей частью были несерьезные, и, выписываясь вскоре из больницы, эти люди обещали больше не прибегать к рукоприкладству. Даже священник в воскресной проповеди наставлял свою паству не слишком глубоко заглядывать в бутылку, ибо тог, кто не знает меры, легко становится жертвой дьявольского соблазна. Мой сосед, спросил меня, что такое мера. Однако прихожане, чувствуя свою вину, и в самом деле, воздерживались от искушения выпить… до первого подходящего случая.

Однажды разговор на эту тему зашел в гостях у священника. Я позволил себе усомниться, может ли проповедь повлиять на слабости людей.

— Воскресная проповедь, — сказал я, — слабый заменитель кино, которого здесь нет. И конечно, там, где вокруг одни джунгли, посидеть часок за кружкой пива все же лучше, чем ничего. Почему, собственно, здесь нет кино?

— Раньше, при бельгийцах, в «Сёкле» показывали картины.

— Но туда ведь не пускали конголезцев?

— Совершенно верно.

— Как вы к этому относитесь? Это же расизм.

— Конечно. Но мы посмотрели программу «Сёкла», гангстерские фильмы и все эти аморальные американские штучки, которые выставляют нашу цивилизацию в отвратительном свете, и не слишком спешили присоединиться к господам из «Сёкла».

— Но есть ведь и другие фильмы. Можно показывать их.

— Конечно, конечно, но, к сожалению, мы не имели никакого влияния на кинопрокат в Леопольдвиле.

— Даже ваш нунций?

Священнику стало как-то не по себе. Ему хотелось уклониться от ответа на этот вопрос. Он поднял стакан, отпил глоток, поставил его задумчиво на стол и сказал:

— Виски, действительно, превосходное. Итак, на чем мы остановились? Не следует переоценивать здешних людей. Это ведь не настоящие рабочие. Они живут в деревнях и идут на фабрику, чтобы подзаработать. Однако это еще далеко не сознательный рабочий класс.

— Ваше преподобие! Вы говорите о рабочем классе?

— О, не так как вы, доктор, а только для контраста. Люди живут здесь в деревнях, окруженные колдунами, тамтамами, демонами и суевериями. Так разве следует нам показывать им обратную сторону так называемой-европейской цивилизации? И без того так трудно распространять среди них учение Христа.

— А я полагаю, что вы недооцениваете здешних людей. У них прекрасно развито чувство правды и неправды, удивительная способность безошибочно различать, что хорошо и что плохо в нашей, как вы говорите, так называемой цивилизации. Я нисколько не беспокоюсь за)тот рабочий класс, который переживает еще процесс эмбрионального развития.

— Боюсь, господин доктор, что у нас с вами разные взгляды. Меня мало беспокоит политика, меня больше интересуют люди.

Тем самым священник уклонился от продолжения разговора. Как будто церковные власти в Конго никогда не занимались политикой! Поскольку каждый десятый — европеец в Конго — духовное лицо, мы уделим этому явлению — миссионерской церкви — некоторое место в «нашей книге.

БЕЛЫЕ СУТАНЫ В КОНГО

Первый конголезский епископ, сын первого обращенного в христианство конголезского короля, посвященный в сан папой Львом X, проливал горькие слезы. «Почему, о Аллах, я не принял веру пророка? Коран запрещает мусульманам порабощать друг друга. Африканцы, принявшие ислам, не отправляют своих единоверцев в цепях на невольничьи рынки, тогда как их христианские величества, короли Испании и Португалии, не обращают внимания на Евангелие. Без раздумий и зазрения совести они позволяют грузить на корабли в гаванях Гвинейского залива африканцев любого возраста…»

Корабли с невольниками направлялись в Америку. Торговля рабами велась открыто, с таким бесстыдством, что конголезский король, брат во Христе и союзник португальского короля, умолял его хотя бы ограничить торговлю невольниками портом Пинди. Напрасно.