Бьется пульс Конго

Наконец проехал роскошный автомобиль господина Цангабиеды, который выполнял обязанности премьер-министра, губернатора, президента и — не удивляйтесь! — министра здравоохранения провинции. Этот невысокий, плотный, приветливый человек нес на своих плечах все бремя управления провинцией, а следовательно, должен был также принимать военный парад. Он вышел из лимузина, направился к ожидавшим его войскам и обошел почетный караул. Затем он занял место на трибуне и началось прохождение войск церемониальным маршем. Впереди шли отборные отряды из военного лагеря, военная полиция, пехота, затем жандармы, ветераны и сотня городских полицейских. В параде участвовали также скауты, а замыкали шествие школьники во главе со своими учителями. Такое подражание теневым сторонам цивилизации — военные парады, мундиры, учителя, проходящие мимо трибуны парадным шагом, — выглядело трогательно и комично в одно и то же время.

Праздник пигмеев на стадионе начался поздно, около четырех часов дня. Этих жилистых ребят ростом около полутора метров никак нельзя было назвать карликами. Разрисованные, как воины их племени, они целый час прыгали вперед, назад, в стороны. Их выступление, хотя и не лишенное экзотической прелести, было несколько однотонным, я не понял его содержания, но по перьям и пучкам травы, прикрепленным к икрам участников, догадался, что это военный танец.

Все были довольны, стадион, переполненный людьми до отказа, рукоплескал, а я, единственный монделе среди сотен конголезцев, спокойно снимал все происходившее киноаппаратом.

Так проходили дни. Работа в местной больнице мало чем отличалась от работы в Киквите. И здесь вскоре появился молодой конголезский врач, на которого была возложена ответственность за здравоохранение в провинции и за больницу. Его приезд был для меня очень кстати: министр здравоохранения хотел, чтобы я занялся освидетельствованием рекрутов. Дело в том, что в связи с создавшимся в Конго положением правительство издало указ об освидетельствовании всех молодых людей, не имевших постоянной работы. В городе начались облавы, безработных отправляли в военные лагеря в качестве рекрутов, а я должен был их осматривать на предмет годности к военной службе. Я категорически отказался, сославшись на то, что я не врач конголезской армии.

— О, господин директор до приезда конголезского врача я был также директором больницы, — вы врач, этого достаточно.

— Но я занимаю позицию нейтралитета.

— Потому я вас и прошу, господин старший врач, — Он уговаривал меня деликатно, чтобы сделать более сговорчивым.

— Я вовсе не хочу, господин президент, чтобы повстанцы после занятия Инонго привлекли меня к ответственности за то, что в качестве вашего подручного я поставлял пушечное мясо для борьбы против них.

По-видимому, президент не понял моей шутки и начал клясться, что о занятии Инонго повстанцами не может быть и речи.

Не иначе как великий Нзамби услышал его слова! На следующий день в городе поднялась тревога: «Повстанцы на другом берегу!». Этот порыв ветра, возвестивший о приближении бури, вымел чиновников из учреждений. А когда побежали они, побежали и другие, даже мои санитары. Я как раз накладывал больному швы на животе, когда весь персонал исчез, кроме моего ассистента, который, хотя и дрожал, выдержал до последнего стежка.

— Что случилось? — спросил я.

— Повстанцы!

— Чушь!

— Они уже в Селенге!

— Откуда ты знаешь?

— Так говорят на улицах.

— Почему же ты бежишь?

— Это самое надежное. Во время мататы солдаты стреляют в каждого встречного. Лучше всего сидеть дома взаперти.

Видимо, в Конго уже хорошо знали, как иметь дело с солдатами. Не припомню, чтобы где-нибудь на солдат взирали с любовью.

Что было на самом деле? Повстанцы снова перешли в наступление. Они переправились через реку Конго и двигались к Куту — городку на южном берегу озера Леопольда. Они уже заняли Мушие. По-видимому, они намеревались продвинуться вдоль северного берега в направлении Кокийавиля, чтобы в Лисала соединиться с отрядами Сумиало. У этого стратегически правильного плана был лишь один недостаток — у повстанцев не было оружия. В Мушие они застали гарнизон и полицию врасплох и захватили немного оружия. Рассказывали, что они даже вывесили красный флаг на административном здании.