Без имени

Темно. Так темно, что Лейб едва-едва видит очертания камней вокруг. И холодно, так холодно, что хочется сжаться в комок. О, Лейб даже подумать не мог, что в Тайко может быть так! Это всё горы?

Лейб пытается подтянуть колени к груди и тут же сдавленно сипит от боли, резкой, словно кто-то стукнул молотком. Кажется, болит всё сразу, абсолютно всё тело. Лейб закричал бы, если б смог, но горло дерёт, а вдохи даются с трудом. Запоздало вспомнив, что рядом всё ещё может быть кто-то, Лейб вцепляется зубами в рваный край рукава и старается снова замереть так удачно, чтоб ничего не чувствовать.

Колотит.

Мысли ворочаются с трудом, вязкие, как противный тонизирующий отвар, который готовил Герзе из какой-то бурды.

Герзе.

Ранд скомандовал отступление — наверное, решил, что Лейб и так погибнет: после того как упала с платформы его проводница, после того как появились эти Хратовы звери. Решил, что Лейб не стоит таких потерь. Но Герзе — о, Герзе вряд ли оставит его вот так. Он вернётся и проверит, действительно ли от Лейба ничего не осталось. Наверное, Герзе уже отправил второй отряд. Есть ли у Лейба тогда хоть какие-то шансы? Жива ли Рури? Вряд ли. Может быть, лучше так и остаться лежать здесь, потому что бессмысленно шевелиться. Может, Герзе всё-таки не убьёт его сразу, даст закончить проект.

И больше ни на минуту не спустит с Лейба глаз, не даст ни единого шанса выжить. Теперь, после всего, Герзе убьёт его точно, стоит Лейбу только завершить начатое. Он не помнит, чтоб Герзе когда-либо кого-то прощал.

Стиснув зубы, Лейб пытается перевернуться, чтоб дотянуться до сумки. Левая рука не слушается, и он тихо и беспомощно скулит.

Что, если звери не ушли и поджидают где-то внизу? Могут ли они вскарабкаться сюда? Такую Хратову срань Лейб раньше не видел и понятия не имеет, чего ждать.

Если Рури мертва, он никогда не выберется из этих гор. Никогда.

Лейб протаскивает сумку по камням, уже не особо заботясь об инструментах.

А Рури хотела, чтоб он починил генератор. Стоило ли оно того?

Справляться с застёжками одной рукой трудно, кажется, на это уходит вечность. Наконец, исколов пальцы осколками пластин, Лейб вытаскивает пистолет.

Сможет ли он вообще прицелиться в таком состоянии? Одной рукой, с жутким тремором.

Какой-то жалкий метр до края уступа превращается в мучительно бесконечный путь. Когда Лейб наконец доползает, всё вокруг кружится, словно грёбаная карусель, рассыпается на искры, и в какой-то момент Лейбу чудится, что он сорвался и падает. Кажется, он выключается на какое-то время.

Открыв глаза, Лейб снова обнаруживает себя на краю уступа. Пистолет лежит под рукой. Лейб даже не помнит, заряжен ли.

Подтянувшись ещё немного, он наконец оглядывает место битвы. Первой Лейб видит Рури, замершую на земле, будто сломанная кукла. Потом — два огромных мохнатых тела. Лейб вглядывается, как только может, пытаясь понять, мертвы они или просто спят. Наконец, не заметив никакого движения, обводит взглядом растерзанные человеческие тела вокруг. Как назло, выходит из-за облака луна, подсвечивая остатки звериного пиршества.

Кровавый перевал…

Не выдержав, Лейб выкашливает за край скудный перекус, который успел ухватить в дороге. Легче не становится, зато пистолет едва не выскальзывает из пальцев, да и сам Лейб опасно накреняется.

— Рури… — тщетно и беспомощно хрипит он, цепляясь за камни. — Рури!

Рядом с остальными она выглядит удивительно нетронутой, будто звери не посмели коснуться её.

— Рури! — повторяет Лейб снова и снова, боясь толком поднять голос.

Даже будь она жива, вряд ли разобрала бы.

На какое-то мгновение Лейб ощущает себя потерянным ребёнком. Как когда пошёл за запчастями с дедом и заблудился среди груд металлолома.

— Рури, ты слышишь меня? Рури!

— Я слышу, Лейб, — отзывается она так тихо, что Лейб не уверен, не показалось ли ему.

Может, это просто галлюцинации, игры воспалённого мозга.

Лейб замирает и замолкает, вслушиваясь. То ли кажется, то ли рука Рури и правда немного сдвигается.

— Рури? — неуверенно зовёт Лейб снова. — Ты… ты можешь встать?

Ну конечно, проси больше. Что за глупости он говорит…

— Не знаю, — хрипло отзывается Рури наконец, и теперь Лейб уже уверен, что не ослышался. — Подожди.

— Да, да… Послушай, Ранд и остальные ушли… но Герзе отправит новый отряд. Я уверен. Нам надо… надо убираться отсюда.

Рури молчит.

Лейб оглядывает склон. Ну нет, с одной рабочей рукой, с едва шевелящимся телом и головокружением он ни за что не слезет. Разве что разобьётся окончательно.

— Я не знаю, как спуститься, Рури… — За эту детскую беспомощность в голосе даже самому становится стыдно.

— Подожди, Лейб, — повторяет Рури.

Он разбирает, как она приподнимается на локтях, с явным трудом, но лучше, чем Лейб ожидал. Останавливается. Отстёгивает ремни всё ещё кое-как держащегося на спине контейнера. Лейб слышит, как Рури тихо и недовольно шипит. Всё-таки, если б он выбирал ей прозвище, дал бы что-то, связанное с кошками. Не похожа она на мула, даже если сильная и упрямая. Гибкая, выворачивающаяся из рук.

— Что у тебя в контейнере? — Лейб не особо надеется на ответ.