Без любви не считается

– Заканчивай. Я хотел помочь тебе. Собирался даже предложить переехать, начать новую жизнь. Боже, ты серьезно думала, что я поверю в эту инсценировку? Реально считаешь меня таким тупым? Я знаю Марка почти пять лет, а тебя пять минут. Ты… ты просто… Я в шоке.

– Все не так, как выглядит. Я сорвалась! Не выдержала! Ты же знаешь, что…

– Тормози, Золушка, – вмешиваюсь я, опираясь локтем о плечо брата.

– А ты не лезь! – рычит она.

– Не говори так с ней, – вступается за меня Дима, и я победно улыбаюсь. – Это край, Соня. Чтобы завтра утром тебя здесь не было. Думаю, ты сэкономила достаточно денег, чтобы снять себе квартиру.

– Нет, Дима… без тебя я…

– Бла-бла-бла, – не могу удержаться от ехидной насмешки. – Сонь, хоть капля достоинства в тебе есть?

Ее трясет от ярости, но меня это не пугает. Золушка наконец-то превратилась в тыкву, а Димка получил железобетонный факт, упавший на чашу весов и разрушивший их к чертям. Взвешивать больше нечего. Вся суть Сони, ее мотивы и желания, как на ладони.

Наш недавний разговор с братом не был для меня неожиданностью. Добренький старшенький заявил, что все решил и придумал выход, но я предложила ему безобидную проверку, которая в любом случае была бы проведена. Переезд означал бы для Сони очередную разлуку с Марком, и если она согласилась бы без проволочек, то ее черную душу можно было бы считать очищенной, но… нечеловеческое спокойствие Золушки лопнуло, как и терпение брата. Соня выстрелила и промахнулась. Игрок она неплохой, но зависть и злоба слепят не хуже, чем влюбленность.

Дима демонстративно отворачивается от Сони, и я понимаю, что ему сейчас непросто, поэтому приходится придержать радостное ликование. Его чувства были настоящими, по крайней мере какая-то их часть, а вот Соня была фальшивкой от макушки до кончиков пальцев. И теперь это видят все. Шаблонная шалость не удалась. Изнасилование? Правда? Марк на нее набросился? Какая детсадовская чушь! Она отечественных сериалов пересмотрела? Могла бы и получше что-то придумать. Опоить Марка его снотворным и в койку с ним улечься. Украсть его использованный презерватив и запихнуть себе поглубже, чтобы забеременеть. Вот это уже уровень Голливуда!

Соня поджимает губы, опустив голову, и направляется к двери. Провожаю ее взглядом и слышу иссушенный голос брата:

– Прости, братан.

– Забыли, – отмахивается Марк.

Дима поворачивается, и я касаюсь указательным пальцем кончика его носа:

– Бип!

– Довольная донельзя, – подавленно хмыкает он. – Ты была права, Ди. Радуйся, я умываю руки.

– Прекрасный выбор, старшенький. Теперь я точно могу быть спокойна.

Он запрокидывает голову и направляется к навесным шкафчикам, достает бутылку с верхней полки и со стуком ставит ее на стол.

– Мне нужно выпить. Марк, присоединишься?

– Пожалуй.

Отлично. Мальчики тут и сами справятся. Угрюмо помолчат и повздыхают. Высшая степень мужской солидарности.

– А я тогда, пожалуй, помогу Сонечке вещи собрать, – подмигиваю брату и отступаю.

– Ди! – окликает меня Марк.

Оборачиваюсь, остановившись у двери:

– С тобой я позже разберусь, молчун. Оставайся в сознании.

Рождественский кривит губы, а я покидаю комнату и направляюсь в маленькую гостиную, чтобы подняться на второй этаж, но не приходится. Соня сидит на диване, уставившись в темноту. Ждет бедняжка, что Дима прибежит ее жалеть? Не дождется.

– Надо же, – улыбаюсь я, зажигая свет. – А я-то думала, застану тебя в окне спальни.

– И что? Вытащить собиралась?

– Да нет. Подтолкнуть.

Останавливаюсь напротив Сони, глядя на нее сверху вниз, и она вскидывает голову.

– Чего ты хочешь, Диана? Позлорадствовать?

– Почему бы нет? Ты довольно долго каталась на шее моего брата. Имею право.

– Не боишься?

– Чего? Что ты сделаешь с собой что-то? – склоняю голову. – Брось, Соня. Ты манипуляторша, а не суицидница. Ничего страшного ты с собой не сделаешь, потому что теперь все знают, чего стоят твои поступки и слова. Никто не поверит и не бросится спасать, а значит, тебе незачем стараться. Помнишь басню? Волки! Волки! Мальчик кричал, но ему так никто и не помог.

– Пошла вон, – цедит она.

– Нет, милая. Это ты пойдешь. Помочь упаковаться?

Соню корежит и ломает. Картонный мост, который она так долго строила, вспыхнул, не оставив ей выбора. Дорога одна, и начинается она за дверью этого дома.

– Ди, я правда люблю твоего…

– Не-не-не, – обрываю ее я. – Можешь даже не пытаться. Я видела тебя насквозь с первого дня. Была, конечно, слабая надежда, что ты одумаешься, но… миссия провалена. Мне можешь не заливать.

– Да что ты за сука? – шипит Соня. – Ты себе даже не представляешь…

– Как ты себя любишь и жалеешь? О-о-о, такое и правда не часто встретишь. Бедная маленькая Соня, никто ее не боготворит. Как тяжело ей живется. Хочешь, дам тебе совет, в качестве исключения из правил?

– Засунь его себе…

– Сходи к психологу! У тебя проблемы с принятием реальности. И прекрати навешивать свои проблемы на мужиков. Возможно, тогда кто-нибудь и останется с тобой добровольно, без чувства долга или вины. Попробуй. Вдруг понравится.