Без наказания

Твикер молчал. Уже сквозь сон Норман услышал из соседней комнаты скрип пера. Утром он проснулся от какого-то назойливого жужжания и понял, что оно доносится из соседней комнаты. Твикер брился электробритвой. Норман взглянул на часы. Было шесть пятнадцать.

Всю пятницу Хью просидел над заметками для центральных газет — нужно было поддержать в читателях интерес к убийству и, конечно же, заработать на построчной оплате. Он был по горло занят делами и поэтому не смог съездить в Фар Уэзер, как на то рассчитывал. Он поднимался в свою квартиру на Пайл-стрит, вдыхая надоевший до тошноты запах капусты, которой несло из лавки зеленщика. В его душе вскипало раздражение.

Из гостиной доносились голоса.

Майкл восседал на продавленном диване, а девушка устроилась в единственном удобном кресле.

— Хью, это Джилл Гарднер, — представил девушку Майкл. — А мы ждем тебя. Что нового в связи с убийством Корби?

Это была «куколка». Она не поднялась с кресла, и он видел лишь широко расставленные синие глаза, курносый нос и стройные ноги.

— Мы пьем пиво, — пояснил Майкл. — Напиток, заменяющий бедному человеку алкоголь. Оказывается, брат Джилл замешан в этом деле.

— Ваш брат?

— Они вызвали его на допрос, — пояснил Майкл.

— Мой брат Лесли дружит с подростком по имени Джек Гарни. Они называют себя «ватагой с Питер-стрит».

Девушка говорила с придыханием, и Хью это показалось милым.

— А среди них есть парень по прозвищу Король?

— Они называют так Джека Гарни.

— Он их вожак?

— По-моему, да. Они, как дети, играют во всякие игры. Что будет с Лесли, мистер Беннет?

— Думаю, ему придется ответить на несколько вопросов: был ли он там, что видел и так далее.

— Одним словом, его подвергнут допросу с пристрастием.

— У полиции не может быть пристрастий, — сказал Хью с уверенностью, которой вовсе не чувствовал. — Но одного из тех, кто был там, зовут Королем — я сам слышал, как кто-то выкрикнул: «Король!» А у вашего брата до этого были неприятности с полицией?

— Он и подросток по фамилии Боган полтора года назад угнали озорства ради машину. Их избили. На нашей Питер-стрит нравы жестокие. Но Лесли не способен на насилие. Он тихий мальчик.

— У него есть нож?

— Я ведь сказала вам, что он не способен на насилие.

— Извините, только этот вопрос ему обязательно зададут в полиции, если узнают, что он тоже там был.

— Вы правы. С тех пор как пять лет тому назад умерла наша мать, я все время пытаюсь уберечь Лесли от дурных… влияний, что ли. Меня на Питер-стрит не любят. Я школьная учительница, а у нас их не жалуют. Поэтому им не нравится, что я пытаюсь повлиять на Лесли.

— Ваш брат был вчера вечером в Фар Уэзер?

Девушка пристально посмотрела на Хью.

— Не знаю. Но если он там и был, могу сказать одно: Лесли не имеет никакого отношения к убийству. Могу в этом поклясться.

В дверь позвонили. Майкл, пробормотав извинения, побежал вниз. Девушка встала и неприязненно посмотрела на Хью.

— Если Лесли оказался в беде, я его спасу. И не побрезгую ничьей помощью.

На лестнице раздались шаги, громкие голоса. На пороге гостиной появился Майкл.

— Перед вами пресса с большой буквы, так сказать, человек из столицы, журналист экстра-класса, Фрэнк Фэрфилд из «Бэннер».

В комнату шагнул не человек, а какая-то развалина, обломок чего-то некогда красивого. Красота давно поблекла, а на ее месте торчал красный в прожилках нос, за очками в роговой оправе поблескивали воспаленные глаза. На могучем костяке вошедшего болталось поношенное тряпье, на плаще не хватало пуговицы, коричневые туфли на толстой подошве нуждались в починке. Мужчина заморгал и огляделся по сторонам.

— Только, ради бога, не надо из-за меня менять планы, — сказал он. — Мне дали этот адрес в вашей редакции. Надо же иметь наглость вломиться к людям домой. Вы Хью Беннет.

— А это Джилл Гарднер. Ее брата вызвали на допрос. Фрэнк Фэрфилд — король репортеров уголовной хроники, — отрекомендовал Майкл, обращаясь к девушке. — Выпейте с нами пива.

Дрожащей рукой Фэрфилд поднял стакан. Хью обратил внимание, что его большие продолговатые ногти обведены траурными каемками.

— Я здесь благодаря капризу моего бога и хозяина, — извиняющимся тоном пояснил Фэрфилд. — А когда он приказывает, не в моем характере задавать вопросы. Признаться вам, я не очень-то в курсе дела. Может, просветите меня?

Такая постановка вопроса сразу же располагала к себе. Хью пустился в подробности дела, и Фэрфилд поначалу внимательно его слушал, но вдруг предложил:

— Пройдем-ка лучше в ближайший бар и выпьем во здравие «Бэннер».

— Во здравие «Бэннер»? Прекрасная идея, — подхватил Майкл.

— Мне, наверно, все-таки следует выяснить, что с Лесли, — сказала Джилл Гарднер. — Его взяли прямо с работы.

— Сейчас только четверть девятого. Так что он еще у них, — со знанием дела сказал Фэрфилд. — А я бы очень хотел поговорить с вами, мисс Гарднер. Может, вам это и покажется странным, но не исключена возможность, что «Бэннер» может оказать вам услугу.

— Каким образом вы бы могли помочь моему брату?

Они вчетвером сидели в «Короне и якоре».