Без права на славу

Майор Багарда встретил резко повзрослевшую роту на базе Джелалабада. Если прежде его подопечные и впадали в уныние, то теперь это полностью прекратилось. Больше никто не задавал ни себе, ни другим вопросов: «Зачем мы здесь?» и «Разве больше некому?» Сомнения отпали раз и навсегда.

Багарда глядел на солдат и думал: «А ведь они ещё толком и в бою-то не были! А уже по-другому смотрят на своих товарищей. Значит, в бою сумеют понимать друг друга без слов. Глядишь, и потерь меньше будет».

…Анисимов иногда бросал взгляды на свой молодняк – только что прибывший необстрелянный взвода спецназа. Он знал, что майор Багарда не берёт в свою группу абы кого. И всё же потери случались. Кто-то скажет – война есть война. Да, это так! Но Багарда всегда говорил: «Смерть бойца в моей группе – моя ошибка. Значит, я недоучил».

На этот раз «зелень» пришла сплочённой. Почти год их дрессировали в учебке. Мышцы парней срабатывали быстрее, чем голова. Но учебка – это одно, а боевой опыт – совсем другое. Требовалось привести голову в соответствие к мышцам, чтобы мозг живо соображал, контролируя реакции тела. Учить этому приходилось очень быстро.

Взвод подняли по тревоге для сопровождения автоколонны. Багарда решил провести обкатку молодняка перед тем, как отправиться на выполнение основного задания. Ну, и приличия нужно было соблюдать. О том, что взвод уйдёт в Пакистан, не знал никто, кроме Багарды и взводного.

Сидя у закрытого кормового люка БТР-70, пулемётчик взвода Бахром Имжанов привычно обшаривал взглядом проносящееся сбоку пространство. В мыслях он раз за разом возвращался к письму, только что полученному из родного дома. Мама писала о своих повседневных домашних заботах, о соседях и друзьях Бахрома. Отец, как обычно, черкнул всего три-четыре строчки, но это было в порядке вещей. Он по натуре был немногословен.

Дорога Джелалабад – Пешавар проходила внизу, в какой-нибудь сотне метров от гор. Морозов выбрался на броню, чтобы, как он сам выразился, «глотнуть свежего воздуха». Он сидел, крутя головой во все стороны. Вверху справа что-то блеснуло, и Тимофея словно ветром сдуло с брони. Имжанов тоже заметил вспышку.

– Справа снайпер! – крикнул Бахром, открывая огонь из амбразуры.

Но Морозов его уже не слышал. Он быстро поднимался в гору. Взрыв, прозвучавший внизу, заставил его оглянуться. БТР был цел, но буквально в метре от него зияла воронка от взорванного фугаса. Сверху осыпались камни. Тимофей дал короткую очередь. Резкий вскрик дал понять, что он в кого-то попал.

Внизу заработала пушка на башне. Выглянув из-за камня, Морозов увидел пятерых моджахедов. Двое спускались по склону, трое прикрывали. Они шли прямо к Тимофею. Его ладони тотчас вспотели от страха. А сердце то ли от быстрого подъёма, то ли от ужаса бешено билось в груди, словно пытаясь выскочить из неё. Сделав два глубоких вдоха, Тимофей мысленно произнёс: «Господи, спаси!» И дал очередь почти наугад.

«Попал!»

Сердце тут же замедлило свой ритм. Успокоившись, Тимофей перешёл на другую сторону валуна. Присел, выглянул, увидел, выстрелил. Ещё одним моджахедом стало меньше! Морозов снова метнулся за валун, и вовремя – граната рванула как раз у края камня. Гранитная глыба пошатнулась, но устояла.

Морозов вновь выглянул из-за камня. Больше никто не рвался приблизиться к нему. Тимофей перевёл дух и осторожно полез вверх. Бой разгорелся слева. Добравшись до горного карниза, Морозов двинулся по нему туда, где гремели выстрелы. Сверху вниз вести бой было гораздо удобнее. Первая спарка давно кончилась, да и вторая уже подходила к концу. Но Тимофей продолжал идти по карнизу, расстреливая врагов со спины. Поняв, что их прижимают, моджахеды начали отход.

Патроны у Морозова закончились, как всегда, внезапно. Он остановился, чтобы перезарядиться. И в этот момент его словно кувалдой огрели по голове. В глазах потемнело, и Тимофей потерял сознание.

Анисимов сразу понял, что наверху находится кто-то из своих. Автомат работал редко, но точно, помогая продвижению взвода. Отступая, моджахеды полезли вверх. Чтобы избежать ненужных потерь, старший лейтенант придержал ребят, позволяя противнику уйти. Вдруг сверху вниз рухнул солдат. Пролетел метров пять, и бой неожиданно прекратился.

– Имжанов, Баженов, за мной! Остальным прикрывать! – скомандовал Анисимов.

Тройка Имжанов, Анисимов и Баженов быстро карабкалась вверх под прикрытием шквального огня взвода. Добравшись до Тимофея, Баженов ухватил его за плечи и стащил с валуна. Бахром помог, и вдвоём они медленно спустили Тимофея вниз.

Баженов снял с него каску. Она была пробита насквозь, но голова оказалась целой. Крови не было, только на лбу торчал здоровенный шишак. Чёрная ленточка с белой надписью: «Спаси и сохрани» опоясывала голову Морозова, ещё сильнее затягивая узел на затылке.

В голове Тимофея словно набат гудел. Он открыл глаза, но всё ещё не понимал, что происходит вокруг. Кто эти люди, столпившиеся возле него? Что им надо? И почему он лежит на земле?