Без прощального письма

– На истфаке нашего педагогического есть археологический кружок, можно копать с ними.

– Я знаю. Я подрабатываю у них на кафедре. Там же дети…

– Илонка, сходи на кухню и принеси себе стакан, – приказала Мария Августовна.

Илона побежала за стаканом.

Мария Августовна выразительно взглянула на Монаха:

– Ну как? Хороша, правда? Скромная, порядочная, добрая. Всегда в аптеку сбегает или в магазин, всегда спросит, не надо ли чего. Ты бы присмотрелся, Олег. Очень порядочная семья. Я и прабабку ее знала, Елену Успенскую – умница, красавица, художница. Не везет им с мужчинами. Так одна и прокуковала. И дочка ее, моя подружка Аня, тоже одна всю жизнь. Теперь вот Илонка… Жалко девочку, не передать! И вообще, надо бы… – Мария Августовна запнулась, на веранде появилась Илона со стаканом в руке.

– Леша, наливай! – вошла во вкус старая дама. – За знакомство!

– Винцо просто замечательное, – сказал Монах. – А пирог просто супер!

– Ладно, – Мария Августовна хлопнула ладошкой по столу. – Не будем вокруг да около. Илонка, ребята хотят увидеть, где было убийство. Леша хочет написать, а Олег осмотреться, может, что почувствует. Ты не против?

– Ну… да, не против. Только не надо писать про меня.

– Ну что вы, Илона, я же понимаю, – заверил Добродеев. – Никаких имен.

– Что уже известно? Майор не появлялся? – спросила Мария Августовна.

– Не появлялся. Приходила девушка этого… убитого. Людмила Жако́.

– Девушка убитого? Как она узнала про вас? – подключился Монах.

– От майора Мельника. Сказала, он и адрес дал.

– А майор откуда ее знает?

– Она пришла заявить об исчезновении друга… Его зовут Николай… звали.

– А фамилия?

– Рудин. Николай Рудин. Майор спрашивал, не знаю ли я его. Несколько раз спросил, все не верил.

– А к вам зачем она приходила?

– Ну как же! Хотела посмотреть место, где его убили. Она думала, мы с ним были знакомы, и он приехал ко мне. Плакала, чуть в обморок не упала.

– Драться не пыталась? – бухнула Мария Августовна басом.

– Ну… сначала хотела, а потом успокоилась. У меня были Доротея и Мона. Это мои подруги. Мы посидели, выпили, помянули… Людмила рассказала, какой Николай был замечательный. Они собирались пожениться. Живут в Зареченске, должны были с кем-то тут у нас встретиться… Николай должен был, а с кем, она и не знает. И вдруг он пропал! Она в полицию, а там майор Мельник говорит, что убили его. Они его личность установили по отпечаткам пальцев.

Добродеев и Монах переглянулись.

– Откуда у них его отпечатки? – заинтересовался Монах.

Илона снова пожала плечами:

– Понятия не имею. Очень красивая девушка, модель, обещала подарить свой журнал, «Арс мода» называется. Мы по дороге отвезли ее в «Братиславу», уже поздно было… больше двенадцати. Она сказала, чувствует душу Николая в моем доме, ну я и поехала к Доротее… на всякий случай.

– По дороге?

– Доротея сказала, что не оставит меня одну, и мы поехали к ней. А по дороге закинули Милу.

– Илона, мы не могли бы увидеть, где это произошло? – спросил Добродеев.

– Да, конечно, идемте.

– Я с вами! – Мария Августовна тоже поднялась.

…Они сгрудились на пороге гостиной.

– Вон там, около серванта.

– А почему нет контура? – спросила Мария Августовна.

– Понятия не имею. Мона тоже спрашивала, говорит, всегда рисуют контур. Мелом. У меня взяли отпечатки пальцев. Мона думает, что я подозреваемая…

– Ну что вы, Илона! – воскликнул Добродеев. – Это просто процедура. Как его убили? Мария Августовна сказала, что статуэткой. Что за статуэтка?

– Мраморный лев на шаре, стояла на тумбочке около окна. Я его даже не сразу заметила… этого. А потом смотрю… Ужас! Статуэтка разбилась, шар, голова… льва… все отдельно. Я выскочила из дома сразу звонить майору! И еще картина пропала.

– Картина?

– Прабабушкин автопортрет.

– Автопортрет Елены? – Мария Августовна всплеснула руками. – Помню! Она там царица. В старинном кресле, с высокой прической… Что значит пропал?

– Пропал. А рама стояла за пианино, вон там! – Илона махнула рукой.

– Он что, такой ценный?

– Вряд ли, обычная акварель, выгоревшая… Да ему уже лет восемьдесят или все сто! Вон, видите, обои темнее, вот там он и висел.

– А как они попали в дом?

– Кто? – не поняла Илона.

– Убийца и жертва. Кто-то же его убил.

– Понятия не имею. Может, я оставила дверь незапертой. Знаете, ночью была гроза, я долго не могла уснуть… и вот. Они проверяли замок… в смысле, оперативники.

– Значит, что же это у нас получается… – Монах задумчиво поскреб под бородой. – Двое проникли в совершенно чужой дом с непонятной целью… У вас есть что красть, кроме телевизора?

– Пара колечек и цепочка. Больше ничего такого. Да и телевизор вряд ли, он старый. Еще компьютер. Но ничего не украли, кроме картины.

– Понятно. Значит, двое проникли в чужой дом, а потом один из них убил другого… Почему именно здесь? Поссорились? Потом убийца снял со стены картину, вытащил ее из рамы и унес.

– А раму спрятал за пианино!