Без протокола: невыдуманные истории рассказывают дипломат Александр Богомолов и разведчик Георгий Санников

В январе 1957 года мы с папой покинули Москву. Нас провожала уйма народа. Было очень грустно и почему-то тревожно. Я прожила среди советских друзей более четверти века. Я благодарна своему Первому мединституту, замечательным учителям. Моей тезке Соне, которая волею случая “свела” меня после 16 лет жизненной разлуки с Морицем. Полинке (Полина Зиновьевна Будницкая. — Авт.), моей лучшей московской подруге, с которой мы дружим почти 60 лет. И еще многим, очень многим, часть которых давно ушла из жизни. Ни Мориц, ни я никогда не порывали с нашей прошлой жизнью в Москве. Она навсегда осталась в наших сердцах…»

У Мебелей большая и дружная семья — дочь Аннеле (по-нашему Аня), зять Йенс, внуки Тино и Лаура. Соня Мебель стала видным ученым-микробиологом, доктором медицинских наук, профессором. До ухода на пенсию работала в Государственном институте иммунологических препаратов и питательных средств.

И снова слово Соне Мебель: «Мы нашли своих друзей и здесь, в ГДР. Сразу же после нашего приезда в Берлин “объявился” Ойген Классе. Тогда, в уже далекие годы, мы себя хорошо чувствовали в Республике. Мы много работали и приносили, наверное, ощутимую пользу. И это было главным в нашей жизни. Нам платили уважением. Моя биография никого в ГДР не смущала. Самое страшное произошло осенью 1989 года. Мы понимали, что наше государство, наша Республика гибнет. Мы не могли понять, как мог это допустить Советский Союз. Ведь с потерей ГДР рухнет весь лагерь социализма, а стало быть, и Советский Союз. В начале 1990-х происходили не всегда понятные и объяснимые для нас события. Ужасное время! Но надо было жить, помогать дочери, внукам. Надо было как-то приспосабливаться, не теряя при этом свого лица. К счастью, наши друзья не изменили ни себе, ни нам. А предательство следует всегда называть предательством и ничем иным. Своим идеалам мы остались верны и надеемся сохранить и укрепить их в семье нашей дочери, в подрастающих внуках…»

БЛЕСК ЗОЛОТА. 1973 год

Это произошло в моем рабочем кабинете в Москве. Получилось так, что я стал невольным свидетелем воздействия на человеческое сознание действительно магической силы золота. В небольшом чемоданчике, типа того старинного, с которым когда-то ходили по больным земские врачи, поместилось больше десяти килограммов различных драгоценностей. Здесь, в этом саквояже, поступившем к нам в Службу издалека, чего только не было: миниатюрные, весом в 10 и более граммов, слитки золота самой высокой пробы, старинные испанские и голландские монеты, чудом сохранившиеся русские золотые монеты достоинством в пять и десять рублей еще царской чеканки из так называемого червонного золота (говорят, что некогда большие запасы именно этого «русского» золота давно закончились в Сибири), золотой и платиновый лом. Много колец из золота и платины, с различными драгоценными камнями — бриллиантами, сапфирами, изумрудами. Браслеты, броши из золота, ну, и прочая драгоценная «дребедень», включая особой работы ручные и карманные часы стоимостью в десятки тысяч долларов. Много массивных цепей крупного плетения из «желтого» (понимай — золотого) и «белого» (платина и белое золото) металла. И что меня особенно удивило — крупный жемчуг разного цвета: от светлого, светло-желтого до почти черного или даже черного цвета — в виде жемчужных нитей разной длинны, включая почти метровые. Все это попавшее волею служебного случая в мои руки «богатство» напоминало старинный клад некогда могучих морских пиратов, оставивших по велению прежде всего английской короны кровавый след, навсегда исчезнувший на просторах мирового океана. Все эти морганы, дрейки и вымышленный фантазией великого шотландца Стивенсона морской разбойник Флинт незримо возникли в моем воображении, заполнили все пространство моего небольшого служебного кабинета. Вспомнился их санкционированный грабеж неповоротливых торговых судов, которые легко становились добычей ловких военных фрегатов. Все во имя короны! В докторском кофре лежала и бумага с подробным перечнем находившихся в нем предметов. Я должен был еще раз все перепроверить и сдать в соответствующее подразделение.