Без ума от тебя

– Не нужно. Что это изменит? Она сгорит со стыда, а слов назад не воротишь. Пусть себе думает, что хочет.

– Интуиция подсказывает мне, что тут еще что-то. Такое ощущение, что она говорила не своими словами. Почему, а?

На этот раз Харриет подумала, что интуиция Лорну подводит и выдает желаемое за действительное.

Дома она надеялась проскользнуть к себе, не нарвавшись на Кэла, но он выскочил из гостиной, как только услышал, как хлопнула входная дверь.

– Я тут подумал, может, помощь нужна? Когда переезжаешь?

– Нет, спасибо. Думаю, у меня все схвачено, – сказала Харриет с какой-то подчеркнутой жизнерадостностью, которая балансирует на грани первобытного крика.

– Ты точно хочешь переехать? Спешки нет.

– Да! Честно. Все в порядке.

– Ладно.

Кэл открыл рот и снова закрыл. Потом посмотрел на нее исподлобья – возможно, уловив ее нервозность, – но подтверждения не получил.

Она кивнула напоследок и, миновав его, стала подниматься по лестнице.

– Ты в порядке?

Он хмуро смотрел ей вслед, и ей захотелось упасть в его объятия и зарыдать: НЕТ. Но она и так на него навесила с лихвой. Вообще-то, он был ее домохозяином, а не Группой Эмоциональной Поддержки.

– Да. В полном.

Это прозвучало неубедительно. Она повернула голову и, не разжимая губ, улыбнулась натянутой улыбкой храброго солдата. Такая улыбка хорошо монтируется с табличкой «Держись подальше».

Она вошла к себе, закрыла дверь на ключ и включила музыку совсем тихо, как глушитель, а затем разрыдалась почти беззвучными слезами. Они были пустые, отчаянные, судорожные – разрывали ей грудь и напоминали вой, отчего ее лицо кривилось невероятным образом. Она закрывала глаза руками и выплескивала со слезами одиночество, безнадежность и собственную нелепость.

Она как будто построила себе дом на краю утеса и наблюдала за тем, как он мало-помалу оседает в море.

Она обладает способностью становиться жертвой.

Она потеряла Рокси, или, по крайней мере, теперь между ними возникла дистанция, которая, скорее всего, сохранится всегда.

Ей хотелось, чтобы ближайшие подруги поняли – а если не поняли, то поверили, – что Скотт был не просто бывшим и что они не просто плохо расстались.

Расставшись со Скоттом, Харриет прервала процесс, который, получи он продолжение, закончился бы тем, что спасать было бы некого.

Харриет плакала, пока не заснула, а когда очнулась от тяжелого сна, в котором она стояла голая посреди ресторана, поняла, что в доме пусто. Должно быть, Кэл ушел на свидание с Безымянной Подругой.

Она не была голодна, а от алкоголя на душе стало бы только тоскливее. Поэтому она лежала во мраке и шарила рукой в поисках телефона. Если все бесполезно и потеряно, может, стоит поддаться искушению и решиться на самое худшее? Она вернулась к посту Скотта.

Это было как ковырять коросту за минусом чувства самоповреждения – ковырять коросту, лежа в канаве в ожидании медиков.

Количество репостов и лайков пошло на спад, зато прибавилось теорий о ее психических проблемах и извращенной натуре. Теперь она проникала на свадьбу Скотта с целью «перевернуть ему жизнь вверх тормашками», а поднаторевшие в делах о харассменте давали советы о том, как бороться со сталкерами, потому что явно, что Х на этом не остановится. Харриет уже представила себя одетой в лайкру и под ником «Х» мстящей за обиженных женщин.

Ее внимание привлек свежий комментарий, появившийся час назад, почти в самом конце ленты.

Нина Джексон

Всем привет! Я не «Х» и, может, это вброс, но я встречалась со Скоттом Дайером почти три года после колледжа, и без преувеличения это были худшие годы моей жизни. Честно говоря, все, что он описывает здесь, – это именно то, как он сам себя вел, так что, может, в его случае это откат типа как в «Бойцовском клубе» с Эдвардом Нортоном и Брэдом Питтом. В любом случае он не герой мужчин, подвергшихся абьюзу, это точно. Вам навесили лапши на уши. Нина хохо

Харриет, раскрыв глаза, смотрела на комментарий как на чудо, и тут он исчез.

Глава 38

Куда он пропал? Где был? Харриет, точно обезумевший дятел, стукала по экрану снова и снова, но комментарий не появлялся – может, она наколдовала его, как утешительный мираж?

Но нет, как она убедилась, прокручивая отклики, – все до единого были отмечены печатью непробиваемой самоуверенности:

Пока, «Нина», ты тролль

Эй, люди, Х обзавелась подставным лицом!