Без ума от тебя

Она подняла виноватый взгляд, и Харриет поняла, в чем проблема. Марианна не хотела обвинять ее, и в то же время ей было нужно, чтобы Харриет все решительно опровергла.

В ней была способность сопереживать, и желание осудить Скотта уравновешивалось потребностью его оправдать.

– Коротко говоря: да. Все правда. Но можем поставить вопрос иначе: если бы у вас со Скоттом все закончилось, что, по-твоему, он сказал бы о тебе? Что ты замечательная, но вы ждете от жизни разного? Он должен был измазать меня дерьмом из-за того, что мне известно. Из-за того, что рассказала тебе. Другого способа защититься, кроме как назвать меня лгуньей, у него нет.

Голубые глаза Марианны расширились.

– Точно. Это типа того, как он вечно попрекает меня тем, что я парикмахерша, говорит, что я – дипломированный специалист по ножницам. Что я ему не ровня, – она постучала себе по виску. – И раз папа ушел, когда я была маленькой, у меня нет фигуры отца, и я переношу ее на него. Когда ты сказала, де, он говорил, что твое воспитание было… нестабильным… у меня прямо щелкнуло. Я узнала.

Марианна отпила шампанского, губы у нее дрожали.

– Это типа того, что у нас проблемы и он пытается нас исправить, – сказала Харриет. – Но, как я уже говорила, ничего из того, что он мне приписывает, я не делала – это прямой ответ на твой вопрос. Ложь впечатляет, потому что он так негодует, что начинаешь думать, неужели ты сам в это веришь? По-моему, он в первую очередь убеждает себя. Накручивает себя, распаляется сильнее и думает: все так и есть, она делает мне больно, а иначе почему меня так плющит? Эмоции получают обоснование.

Пока это было единственное разумное объяснение поведения Скотта, и Харриет поделилась им с Марианной, считая, что лучшее применения ее рассуждениям вряд ли найдется.

Марианна кивнула и сделала затяжку. Она знала, что все, сказанное в письме, было правдой, просто должна была принять это. Ведь знать – это одно, а принять – совсем другое.

– Я могу сказать, что ты не такая, уже из-за этого… – она похлопала изящной ручкой по столу между ними и улыбнулась.

– Марианна, – сказала Харриет, – бояться того, что он скажет или сделает, и то, что он проверяет твой мобильный, – это ненормально. Это непорядок. Можно сказать, что у него взыграли собственнические чувства на почве любви к тебе или что ему нужно больше подтверждений, но дело не в этом. Это абьюз. Я не знаю, как мы до этого доходим, точнее, как он нас до этого доводит, что мы говорим себе, что это все наша вина. Он точно создает искривленный мирок, в котором живем только мы, а затем это как чужая страна со своим собственным языком, который мы никому не можем объяснить. Но, как ни жутко, это наш дом, и мы яростно защищаем его. Наш мир – это Скотт, и, если лишиться его, у нас ничего не останется.

– Да, – выдохнула Марианна, вкладывая в один звук уйму чувств. – Да, так и есть!

Харриет кивнула.

– Это безумие, но до недавнего времени я считала, что по-прежнему люблю его, – с запинкой произнесла Марианна, потирая лоб. – Когда я читала твое письмо, это было как сказать вслух все, что творилось в моей голове. Я даже себе этого толком не говорила.

– Понимаю, – тихо сказала Харриет.

Сидя напротив за столом для пикника, она действительно понимала ее как никто. В сумеречной синеве Харриет смотрела на капли дождя, все еще цеплявшиеся за гирлянды, на светящееся окно кухни. Она сделала глоток шампанского, не желая нарушать умиротворяющую тишину. Марианна поежилась.

– Замерзла? Пойдем в дом?

Девушка покачала головой.

– Перед свадьбой Дэнни и Ферга мы ужасно поссорились. Удивительно, как это соседи не вызвали полицию. Мне пришлось наложить три слоя косметики, чтобы скрыть следы слез. Глаза были, точно две вороны врезались в меловой утес, как выражается мама. Он ни разу не сказал, что вы знакомы. Я про свадьбу. Я даже не знала, что у него до меня кто-то был, пока один из его приятелей не упомянул тебя.

– Он не стал бы рассказывать обо мне без особой необходимости. До меня не сразу дошло, что Скотт избегает связей, ему не хочется, чтобы люди обменивались информацией. Но благодаря наезду в Facebook[17] я законтачила с одной из его бывших. Она оставила комментарий под постом, который я увидела прежде, чем Скотт его удалил.

– Правда?

Глаза Марианны снова расширились – Харриет почувствовала жгучее желание использовать Нину как окончательное подтверждение, вместе с тем опасаясь, что девушка может передать все до последнего слова Скотту.

– Нина была с ним до меня, – сказала она, аккуратно выбирая слова, – и пережила нечто очень похожее. По ее словам, окончательно «оскотиниться» ей не дали родители.

– Значит, он проделывал это неоднократно. А я говорила себе, что после свадьбы он станет другим. – Марианна снова сделала затяжку. – Может, Скотт прав, и я действительно дурочка! Ха-ха-ха. Потому что идея дурацкая, да? Мне двадцать семь, а мозгов как в пятнадцать.