Безбожно счастлив. Почему без религии нам жилось бы лучше

Но, может быть, отношение госпожи аль-Вахиби к религии – такое же, как и у большинства христиан, живущих в Германии, и она носит платок на голове не из-за исламско-политических убеждений, а по каким-либо личным соображениям? Или потому, что чувствует себя обязанной к этому вследствие своей культурной принадлежности? Или, возможно, ее просто принудили к этому? Не исключено и то, что она носит его и вполне добровольно. Но как может быть свободной воля человека, если он вырос в жестком убеждении, будто хорошая женщина – только та, у которой голова покрыта платком?

Ох, наверно, мне никогда не найти ответы на эти вопросы, ибо, когда мы пригласим ее, мы будем не вправе ей их задать – потому что они метят в ее религию, а значит – запрещены Всеобщим законом о равном обращении граждан друг с другом. Это было бы явно проще в одном из 17 500⁹³ христианских детсадов, существующих в Германии, так как пункт 9 и пункт 20 этого закона дают им поблажку.

«Дорогая госпожа аль-Вахиби, – без проблем могло бы ответить их руководство, – мы искренне благодарим вас за ваше предложение, но от приглашения на собеседование воздерживаемся. Как христианское воспитательное учреждение, мы имеем перед собой официальную задачу воспитывать детей в христианской вере, и поэтому государство наделило нас правом принимать к нам на работу лиц, состоящих в нашей религиозной общине».

Согласно действующему законодательству, ни один адвокат не может оспорить такой ответ. Тот факт, что христианские детсады на 85 процентов финансируются в размере 1,7 млрд евро из государственных средств⁹⁴, при этом так же не имеет значения, как и статья 1 нашего Основного закона, согласно которой все люди в Германии имеют равные права. Ибо привилегия собственного права на труд, согласно которой люди, не принадлежащие принятой в данном учреждении религии, могут подвергаться дискриминации, имеет силу для всех религиозных учреждений.

Однако мы, как альтернативный детсад, являемся зарегистрированной организацией и тем самым подчиняемся законам ФРГ. Значит, если мы желаем знать, подходит ли нам тот или иной педагог, то нам следует другими способами выяснить, признает ли он принципы нашего сообщества. Но какими именно?

Может, нам надо ее спросить, как она относится к однополым партнерствам? Или признает ли она эволюцию как миллион раз доказанный факт? Или выяснить, что она думает о религиозной свободе? Или четко спросить: как бы вы определили, пригодно ли мировоззрение того или иного педагога для того, чтобы помочь детям развиться в самоопределяющихся индивидов в открытом обществе?

В конце концов требования, которые мы должны предъявлять к педагогам, не могут быть меньше этих. Это вовсе не означает, что дети должны быть безбожно счастливы – но по возможности они должны быть уверенными в себе и довольными. Я имею в виду, что в секулярном государстве дети должны постепенно получать всю уже нами собранную информацию об этом мире, чтобы впоследствии они могли сами решать, во что им верить и верить ли им во что-то вообще, – таков главный принцип просвещения и самоопределения.

Когда я прихожу домой, голова у меня гудит. Дома я в задумчивости провожу послеобеденное время с моими на зависть беззаботными детьми, а когда оба засыпают, я бросаюсь на диван, глотаю таблетку и ищу решение суда, которое упомянула Сабина. За 0,44 секунды Гугл находит почти 100 000 немецкоязычных новостей по теме головного платка – и сразу наверху выдает актуальный случай из Штутгарта⁹⁵, кратко сообщив его суть: одна мусульманка, носящая головной платок, хочет наняться ассистенткой к стоматологу и получает по имейлу отказ со словами: «Мы не принимаем дам, носящих головные платки».

Уфф. Конечно, можно было бы так поступить и в нашем случае, но это вызовет неприятности. Доктор, однако, добавляет еще откровеннее: «Мы также не понимаем, как такие нанимающиеся на работу дамы представляют себе толерантность».

Я откидываюсь на спинку стула и берусь руками за голову – может, и я такой же упрямый зануда, как этот дантист? Действительно ли он просто упрямый зануда, или он вправе отказать этой женщине? И что в этом контексте означает толерантность?

«Что-либо терпеть или переносить» – выдает мне память, и это подтверждает поисковик, приводящий этимологию слова «толерантность» от латинского tolerare, т. e. «терпеть», «допускать». И дает не только философское и политическое измерения этого понятия, но и в дополнение совсем неожиданное – техническое.

Во мне оживают воспоминания об одной очень короткой и почти забытой главе моей жизни. Вскоре после моей гражданской службы мне взбрела в голову дикая мысль – изучить технологию театра и организации мероприятий, но еще до того, как ответственный профессор объявил мне, что я всегда буду работать за кулисами, а не стоять на сцене – так что я сразу потерял к этой сфере интерес и прошел необходимую практику на машиностроительном предприятии.