Бездарный волшебник

Но чародей не растерялся, он торопливо выхватил из-за воротника свисток и тут же им воспользовался. Среди выпавших предметов был и посох, Остахан нашел его взглядом, вытянул руку и тот прилетел, мягко лег в ладонь. Чародей встал в боевую стойку. Химеролог вымотан, но и Остахану следует приберечь силы. Сила воли свойство изменчивое и относительное.

Чародей взмахнул посохом и размозжил вдребезги черепушку самой быстрой твари. Остальные чудища подоспели следом, окружили его, пытались царапать, били и толкали, но не могли пробить доспеха, запрыгивали на спину, цеплялись за руки и за ноги. А Остахан кружил среди них, отбивался, лупил тварей и посохом, и кулаками, и ногами. Выхватил кинжал на поясе и резал особо ретивых. Крупный монстр был уже близко, чародей силой телекинеза метнул в него острый обломок мебели, пробил твари глотку. Второе чудовище было дальше, но оно прыгнуло по кошачьи высоко, намереваясь задавить жертву весом. Прайм поймал монстра в полете и взмыл вместе с ним в воздух. Из лесной чащи уже вышло не меньше десятка чупакабр. Стая со всех ног неслась к Остахану.

Грифон бросил пойманную тварь с высоты и тут же устремился вниз, он спикировал в самый центр стаи. Некоторые из монстров видели его полет и бросились навстречу, выставляя когти, но тщетно. Грифон приземлился опрокинув большую их часть, его когти и клюв разили плоть чупакабр, а взмахи мускулистых крыльев отбрасывали чудовищ, его пронзительный кличь предвещал их смерть. Прайм был крупнее и сильнее. Взрослые чупакабры ростом и весом как медведи, вот только грифоны уносят медведей в небо, как орлы кроликов.

Улыбка сползла с лица химеролога. Он указал в Прайма и щелкнул пальцами, сверкнул слабый разряд. Но разве питомец чародея может быть обычным? Молния отскочила от золотистой шерсти грифона, как легкая стрела от прочного щита. Шу-Керат взъерошил себе волосы, потянул и вырвал один клок. Мимо него пронеслись три новеньких чупакабры, только что явившихся с болот.

– Кар-ка-ка! – лицо его исказил восторг внезапно нагрянувшего вдохновения. А вдохновение всегда придает сил.

Прозвонил колокол, трое монстров замерли. Химеролог приказал им встать друг на друга и прочел длинное и сложное новоявленное заклинание. Плоть чудовищ разорвалась и стала срастаться воедино, кости встали в форму единого скелета. Был создан чупокабро-подобный монстр с четырьмя передними лапами, шестью глазами и челюстью с несколькими рядами зубов.

Тварь равная грифону по весу и силе набросилась на него, опрокинула, рванула когтями, оставляя кровавые раны. Но Прайм не сдавался, он ударил крылом и сбросил с себя противника, сам перевернулся и теперь встав сверху, клювом впился гаду в грудь. Чудище взвыло, схватило грифона за голову одной парой лап, и когтями другой пары вонзилось в крылья. Грифон вскричал, когтями разодрал мышцы двух лап, державших голову, встряхнул крыльями и отпрыгнул отступая, при этом полоснув когтями тварь по морде, но в тот же миг он получил такой же удар в живот.

Прайм отступил еще, увеличил дистанций. На него набросились чудища помельче, а крупный монстр подскочил и ударил грифона по морде, целясь в глаза. Его когти проскрежетали по клюву, чудом уклонившегося Прайма.

В тот момент, когда Прайма опрокинули, Остахан зарезал последнюю мелкую чупакабру. Он увидел, что его питомца подавляют в неравной схватке и непременно убьют, если не помочь. Химеролог был заворожен сражением монстров. Он безумно хохотал и оставил Остахана без внимания. Чародей обратился к гримуару, зачитал заклинание, появилась сфера, вместо «Мюйк» он воскликнул «Мальк» и сфера на огромной скорости взмыла в небо. Там она обратилась тучей. Для Остахана это должно быть последним заклинание на сегодняшний день. Он указал на монстра из плоти. «Ку-элог каль-мю!» – с небес сорвалась вспышка, прогрохотало, запахло паленой плотью. Чудовище разорвало на куски. Чародей указал на группу новеньких тварей, столпившихся вместе и бегущих к нему. Монстров поджарило и разметало в разные стороны. Тут же он указал на Шу-Керата, но химеролог тоже воссоздавал чары, над его головой сверкнуло, раздался грома. Атив-Силибатум был невредим, рядом с ним возвышался длинный металлический шип, вершина которого испускала дымку.

Чародей попытался вызвать еще одну молнию. Но раздался лишь слабый раскат у них над головами. Туча рассеялась. Слабость овладела разумом и всем телом Остахана, он уперся на посох, чтобы не упасть.

Шу-Керат истерично смеялся. Безумное вдохновение подстегивало. Из кусков плоти, валявшихся вокруг, он создал еще одну тварь, поменьше, но не менее смертоносную. Прайм растерзавший оставшихся чупакабр вступил в битву с очередной химерой.