Бездна

– С песней, – подсказал Ламмер. – Приличной! Я сам для них напишу, я сам ещё тот поэт! Шеф разрешит.

Я сказал недовольно:

– Да идите вы, всё в гы-гы превращаете!.. А в самом деле как?.. Мы только теперь начинаем понимать, что Фёдоров поставил перед человечеством не задачу, а просто выдвинул прекраснейшую и благороднейшую идею!.. Но не уточнил детали, а в них, как теперь знаем, спит и видит дьявол госдепа. Получается, воскрешения заслуживают все, даже душители и вешатели? Ведь от них тоже бывали достойные дети, из которых потом менделеевы вылуплялись. Но по мне, как-то не совсем правильно, если воскресим тех и других.

Гавгамел прорычал с угрозой:

– Моя трепетная, как бабочка, душа негодует и вопиёт! А где тогда справедливость и воздаяние по заслугам? Идея Ада и Рая?

Ламмер сказал тем же нравоучительным тоном:

– По закону давности их преступления уже списаны. Так что принимать нужно всех как братьев. И Каина, и Авеля.

Южанин сказал рассудительно:

– С высоты нашего величия они все, которые праведники и не праведники, дураки набитые. Потому и относиться к ним нужно одинаково.

– Как к праведникам? – уточнил Ламмер.

– Как к дуракам набитым, – пояснил Южанин, – только вслух не говори, дураки обидчивы. Вон попробуй сказать Тартарину, что «Спартак» говно, сразу врагом народа станешь!

– Сам ты говно, – возразил Тартарин, – «Спартак» всегда нагибал «Динамо», те просто кони и мясо!..

Ламмер скривился и тут же исчез, оставив за собой небольшое смешение воздуха, даже не стал прощаться, а Гавгамел пробормотал:

– Ладно, преступников можно перевоспитать, хотя сильно сомневаюсь, всё-таки в генетику верю, хоть и не понимаю. Но как с даунами?.. Воскрешать олигофренов, имбецилов и прочих полных идиотов?

Южанин пробормотал примирительно:

– Возможно, зачем-то нужны?.. Чем-то уравновешивают или что-то привносят… Если сингуляры из будущего ретроказуально допустили их появление в нашем времени…

Гавгамел сказал зло:

– Достали с этой ретроказуальностью!.. Нет её!.. И быть не может. Почему? Потому что этого не может быть никогда! Вот вам!.. А у нас задача, что вдруг оказалась сложной, сверхсложной, а теперь ещё и немыслимо сложной!.. Вон шеф вообще молчит, раньше нас понял, но ему совесть не даёт прыгнуть в кусты и сказать, что его тут и не было!

– Не прыгну, – заверил я. – Нас с детства учили держать слово, а дело доводить до конца. Я старомодный.

– И старорежимный, – подтвердил Южанин. – Тебе хоть кол на голове теши. Это хорошо, признак здоровья. Можно и орехи на башке колоть.

– Мы не дети, – буркнул Тартарин. – Хотя дураки ещё те. Да и вообще, как подумаешь, так руки опускаются до колен и ниже.

Южанин уточнил:

– О чём таком подумаешь? Я вот когда насчёт обеда, никогда руки не опускаю.

– Счастливый, – сказал Тартарин. – А вот скажи, мы всё-таки софт или железо?

Гавгамел мощно сдвинул глыбами плеч.

– Мне кажется, всего лишь коряво написанные программы. А то и одна на всех.

Южанин поморщился, сказал плачущим голосом:

– Не начинай. Что за манера говорить гадости таким ликующим тоном? Живём себе в этом… ну в чём живём, и живём. Да пусть в реальности земля хоть на слонах, а те на черепахе, для моей сегодняшней жизни это важно?

– Не думаешь о вселенной, – упрекнул Гавгамел. – Создавала нас, пуп надрывала, для чего? Вот-вот! Чтоб думали и придумывали в поте лица. А не.

Тартарин сказал с тоской:

– Кто знает, для чего?.. И создала ли?

– Ты о чём?

– Да так… А вдруг нас и нет вовсе?

– Но мы же вот они?

– А вдруг нам только кажется?.. Сейчас мир такой, Федя. Всё не такое, как смотрится. И кто знает, какой ты, я ж воспринимаю таким, каким тебя показывает мир… или что там вместо него. А на самом деле сейчас лежишь голый в ванной и занимаешься непотребством. А то и вовсе ты лишь мельтешение квантов. Да вообще всё вокруг одно мельтешение в пустоте. Да и сами мы, как уже знаешь, на девяносто девять пустота, где сиротливо топчется кучка атомов, каждый друг от друга на расстоянии, как Земля от Луны!

Гавгамел сказал угрюмо:

– Я перед тобой, а не. Мы ж договорились… без этих штучек. И вроде бы обходимся, хотя насчет тебя не уверен… С незнакомыми другое дело. Бывает, нужно показаться. В общем, ты понял, хотя вообще-то туповат местами, если не касается поесть или выпить, как вон Южанин… Шеф?

Я покачал головой. Снова ушли в сторону, ещё в эру смартфонов стало невозможно сосредотачиваться на чём-то достаточно долго, чёртово блиповое мышление, а сейчас вообще живём какими-то плохо склеенными обрывками.

Но эти хоть как-то существуют в реальности, но большинство фёдоровцев, как и остальное людьё, не последовавшее за сингулярами в трудный и опасный мир, вовсе увязли в виртуальных мирах. Вряд ли там занимаются скучным воскрешением предков, с воодушевлением создают королевства, воюют с соседями и чудовищами, насилуют пленниц и спасают мир по своему усмотрению… Потому большинство даже не услышали моего призыва начать Великое Воскрешение, которого так ждали, когда были слабыми и смертными.

– Какие мы, – проговорил я наконец, – известно разве что сингулярам. Но что-то никто из нас не рвётся в их ряды.