Бездна

Лик Вод предлагал ему бессмертие, наделял свойством божества, помещая его внутри огромного единого организма. И тем не менее, Лоулер предпочел остаться доктором Лоулером, и только Вальбеном Лоулером. В своей гордыне он отринул то, что предлагалось всем, прошедшим сей сложный путь. Но пусть бедный, истерзанный душевными муками Квиллан с радостью отдается тому Богу, которого он искал всю свою жизнь; пусть маленький Даг Тарп находит свое утешение в Лике Вод; пусть загадочный Гхаркид, всегда стремившийся найти нечто большее, чем он сам, идет к сияющему острову – лишь не Вальбен Лоулер. «Я не такой, как они», – тоскливо подумал вконец расстроенный доктор.

Он вспомнил о Кинверсоне… Даже этот закаленный испытаниями одиночка в конце концов избрал путь к Лику. Делагард… Сандира…

«Ну что ж, пусть так и будет, – сказал сам себе Лоулер. – Я есть тот, кто есть, не больше, но и никак не меньше».

Он лег, поглядывая на звезды, и позволил яростному свету Креста Гидроса наполнить его душу. «Какая тишина и покой вокруг! – неожиданно мелькнуло в его сознании. – Какой мир окружает меня!»

Я встал. Мы полным ходом шли

При Звездах и Луне.

Но мертвецы брели опять,

Опять брели ко мне.

– Вэл, это я…

Лоулер поднял голову, по его лицу, освещенному призрачным светом звезд, пробежала тень – он увидел Сандиру.

– Мне можно посидеть с тобой? – тихо спросила она.

– Ну… Если хочешь…

Тейн опустилась рядом с ним.

– Я искала тебя за ужином… Нужно все-таки поесть…

– Я не голоден. А ты все еще чувствуешь голод после того, как… гм-м… изменилась?

– Конечно! Ведь в этом смысле все осталось по-прежнему.

– Вот как… Хотя, откуда же мне знать?

– Да, действительно, откуда…

Она провела ладонью по его руке. На сей раз он не отдернул ее.

– Я изменилась далеко не так сильно, как тебе кажется… и все еще люблю тебя, Вэл. Помнишь, я сказала тогда, что буду любить, несмотря ни на что – и это сущая правда.

Он молча кивнул. Ему нечего было сказать.

«А люблю ли я ее? – задался вопросом Лоулер. – Можно ли вообразить такое?»

Вальбен обнял Сандиру за плечи. Ее кожа осталась такой же нежной, прохладной и до боли знакомой и волнующей. Тейн поудобнее примостилась рядышком с ним. Могло показаться, что во всем мире они остались только вдвоем. Он все еще продолжал видеть в ней человека. Лоулер наклонился и поцеловал ее в ямочку на шее. Она счастливо рассмеялась.

– Вэл! – выдохнула Сандира. – О! Вэл!..

Больше она ничего не сказала – только прозвучало его имя. Но о чем думала Тейн, что осталось невысказанным? Скорее всего, она сожалела о своем путешествии на Лик… Нет, не потому, что ей удалось посетить остров: просто рядом с ней не было Вальбена, которого Тейн продолжала любить по-прежнему. Или Сандира все еще надеется на сей решительный шаг с его стороны? А может, она молится в душе, чтобы Лоулер пошел к Делагарду и упросил его повернуть судно обратно? Неужели она умоляет о преображении своего любимого человека?

«Скорее всего, мне следовало бы пойти с ней, – неожиданно подумал Вальбен. – Наверное, я совершил ошибку, отказавшись от прогулки на Лик Вод».

На какое-то мгновение он представил себя внутри неведомого механизма, его частью и частью Всеобщего, винтиком, наконец-то сдавшимся и послушно вращающимся вместе со всеми в махине таинственно-завораживающей машины.

«Нет, нет. Нет! Нет! – завопила душа Лоулера. – Ты есть тот, кто есть. Ты сделал то, что сделал! И остался прежним!»

Он снова лег, рядом с ним прилегла и Сандира, положив голову ему на грудь. Вальбен вновь смотрел на звезды, и новое видение предстало перед его мысленным взором: четко обрисовался образ былой Земли, образ утраченной Земли…

Лоулера снова захватила давняя великая романтическая мечта о древней исчезнувшей планете, об этом голубом сияющем «шарике», о погибшем материнском мире всех людей. Он видел его таким, каким ему хотелось его видеть: мирной и прекрасной, полной необъяснимой гармонии планетой, населенной множеством добрых и любящих человеческих существ, счастливым уголком Вселенной, воплощением совершенного бытия. Но такой ли была Земля на самом деле? «Наверное, нет, – решил про себя Вальбен. – Почти наверняка, нет… Она выглядела похожей на все остальные места нашей безграничной Галактики: там Зло переплеталось с Добром, изобилуя множеством различных недостатков и пороков. Как ни крути, но этого мира больше не существует во Вселенной, потому что его смела сама Судьба, неумолимая и жестокая. Вот так… Теперь здесь наше место успокоения, здесь – именно здесь, на Гидросе, – наша Родина».

Вальбен пристально всматривался в ночную тьму, вообразив, что глядит в ту точку Вселенной, где когда-то располагалась Земля. Но в то же время он прекрасно осознавал – выжившие земляне, разбросанные по всем планетам Галактики, давно уже потеряли надежду вернуть себе утраченный общий дом. Возможно, им следует продолжать свой путь, продвигаясь все дальше и дальше по этой бескрайней Вселенной, и тогда они найдут новую Землю. Правда, для сего дела нужно преобразить себя.

Преобразить себя…

Люди должны преобразить себя.

Обязаны преобразить себя!