Бездна Кавказа

Мтбевари хлебнул водки и немного подышал носом, собираясь с мыслями. Вот уж бабахнуло так бабахнуло! Он действительно не знал человека, назвавшегося полковником грузинской безопасности Зурабом Габуния, но это не означало, что такого человека не существует. Но операция!.. Габуния описывал план, в некоторых существенных деталях отличный от того, реализацией которого в данный момент занимался Ираклий Самсонович, и это было чертовски странно. Неужели где-то работает еще одна группа, имеющая такое же задание?

— Что — операция? Впервые о ней слышу. Вероятнее всего, никакой операции на самом деле нет. Это провокация российских спецслужб. Не исключено также, что этот журналист сфабриковал пленку сам. Заплатить какому-нибудь бродяге за то, чтобы он измазался кетчупом и наговорил на камеру заученный текст — дело нехитрое.

— Но вы же не станете отрицать, что этот бродяга — ваш земляк? Вряд ли уважающий себя грузин отважился бы на такое…

Генерал сердито фыркнул в усы.

— Вах, грузин! Изменников и предателей хватает среди людей любой народности. Люмпен — понятие интернациональное.

Он залпом допил водку и сделал длинную затяжку, двумя толстыми струями выпустив дым из ноздрей.

— Пожалуй, вы правы, — согласился внимательно наблюдавший за его реакцией Харгрув. — Да и речь сейчас вовсе не об этом. Соединенные Штаты не заинтересованы в скандале, связанном с обвинениями в финансировании покушения на президента России. Думаю, Грузии такие обвинения тоже ни к чему. Имидж вашей страны на международной арене и без того подпорчен августовскими событиями, зачем вам еще и это?

— Не пойму, к чему вы клоните. Хотите, чтобы мы сами заплатили журналисту за молчание? Но по этому вопросу вам следовало обратиться не ко мне. И потом… Не мне, конечно, об этом говорить, но вы-то должны понимать, что этим четырем миллионам все равно неоткуда взяться, кроме как из госбюджета США!

— Вы сами это сказали, — подчеркнул Харгрув. — А мне остается только добавить, что выплата четырех миллионов долларов не даст полной гарантии того, что запись не будет обнародована. Мало кому удавалось удовлетворить постоянно растущие потребности шантажиста. Да и соблазн продать запись еще одному или нескольким покупателям чересчур велик.

— Вы правы, Дональд, — вздохнул Ираклий Самсонович, жалея, что не догадался прихватить из бара всю бутылку. — Остановить шантажиста можно только одним способом. Вы не знаете, случайно, как его зовут?

— Это довольно известная личность, — посасывая виски, сказал Харгрув. — Ведущий одной из скандальных передач, которыми телевизионщики щекочут нервы обывателям. Его имя Валерий Алехин.

— Я запомню, — пообещал Ираклий Самсонович и, потерпев поражение в борьбе с самим собой, снова направился к бару.

Глава 11

Перед въездом в город Ваха остановил машину и открыл багажник. Вдвоем с угрюмым неразговорчивым Мусой они вышли из салона и в два счета поменяли на принадлежащей Вахе серебристой «десятке» номерные регистрационные знаки. Вернувшись за руль, Ваха предусмотрительно вынул из бумажника и спрятал в задний карман свои права и документы на машину, заменив их другими, выданными на имя уроженца Дагестана Альберта Алимханова. Кто такой этот Альберт, ни один из сидевших в машине чеченцев не знал; возможно, документы были у него украдены или сняты с мертвого тела; также не исключалось, что такого человека никогда не существовало в природе.

Осторожность небритого водителя оказалась оправданной: на первом же перекрестке их остановили и потребовали документы для проверки. Сидевший рядом с Вахой Аслан осторожно опустил правую руку в карман и сдвинул предохранитель лежавшего там пистолета. Расположившийся сзади Муса попытался ногой задвинуть под сиденье тяжелую спортивную сумку, но нисколько в этом не преуспел ввиду отсутствия под сиденьем свободного пространства. Тогда он тоже сунул руку в карман и снял свой пистолет с предохранителя.

Не подозревающий о нависшей над ним смертельной угрозе инспектор ДПС хмуро поводил носом над водительским удостоверением на имя Альберта Алимханова и принялся изучать техпаспорт. Сверив номерные знаки, он немного помедлил, а потом все-таки вернул документы и, вяло козырнув, отправился восвояси. Сидевшие в машине чеченцы перевели дух: если бы инспектор захотел взглянуть на номер кузова или проверить содержимое багажника, им пришлось бы открыть огонь. Помянув хромого шайтана, Ваха убрал в бумажник фальшивые документы. Проверять, на месте ли лежавшая между правами и техпаспортом купюра достоинством в пятьсот рублей, он не стал: и без проверки было ясно, что ее там нет.

Поплутав по окраинным улицам Вязьмы, серебристая «десятка» остановилась недалеко от сквера с детской площадкой, напротив которого тянулся ряд приземистых трехэтажных домов под крытыми шифером шатровыми крышами, с выступающими эркерами и крошечными балкончиками. В сквере шумела и визжала, осаждая подтаявшую снежную крепость, детвора, которой составляли компанию несколько лохматых разномастных дворняг, с веселым лаем носившихся и прыгавших вокруг.