Бездна в твоих глазах

Даша уже третий день у меня. Никуда не бежит и ничего не требует. Наоборот, до тошноты благодарна и покорна. «Спасибо за цветы, они прекрасны», «У тебя очень хороший дом, здесь столько пространства и дышится легче», «Спасибо за то, что привез меня сюда» и ещё много холодных, отстраненных благодарностей, от которых меня выворачивает. Она как неживая, как кукла. Я даже привозил ей психолога, но она не стала даже пытаться с ним разговаривать, заперлась в комнате и не выходила целый день. А когда я предложил поужинать с Лерой и Артуром, сказала, что не хочет никого видеть, особенно сестру. Никогда не был столь терпелив к женщине, а ей боюсь сказать лишнее слово, хотя внутри все кипит.

Сегодня я официально заявил Амелии о разводе и отправил к ней адвокатов. С голой задницей ее не оставлю, хватит на всю оставшуюся жизнь, я лишь забираю то, чего меня лишил ее папочка, с процентами, конечно. Амелия звонила, истерила, что-то требовала, потом просила встретиться и поговорить, но я отказал — самый главный разговор у нас уже состоялся, а дальше пусть справится сама. Жестоко? Цинично? Да! Так и я не добродетель и никогда не претендовал на это звание. Я циничная тварь, которая идёт по головам ради своей выгоды. Таким был, таким и останусь. И если кому-то кажется, что в жизни правит доброта, честность, справедливость и милосердие, то выжить в этом мире ему будет непросто.

Приезжаю домой, снимаю пальто и первым делом иду на кухню, к домработнице, которая готовит ужин.

— Добрый вечер, — здороваюсь, и женщина вздрагивает, подпрыгивая на месте.

— О, Боже! Напугали меня! — женщина хватается грудь, но улыбается. — Добрый, — здоровается, словно отмахивается.

Чем мне нравится Ольга Анатольевна — тем, что ведёт себя не как наемный работник, а как полноценная хозяйка этого дома.

— Как она сегодня? — спрашиваю про Дашу, надеясь на изменения.

— Так же, — вздыхает женщина. — Завтракала только кофе, в обед я еле уговорила ее съесть суп, а потом целый день сидела в гостиной, смотрела в окно. Недавно гуляла по двору. Разговаривать не хочет, на мой трындеж только вежливо кивает, не слушая.

— Ясно. Как доготовите, можете быть свободной, мы сами справимся.

Иду наверх, на ходу снимая пиджак, швыряя его куда-то на тумбу. Прохожу в спальню и нахожу Дашу в кровати, читающую что-то в телефоне. Нет, Даша не запустила себя, она опрятна, одета в белый спортивный костюм, белые носочки и с косой на плече, как девочка. Моя маленькая девочка.

В комнате пахнет кокосовым кремом и персональным запахом ее тела. Я прохожу в комнату, но Даша не обращает на меня внимания, продолжая читать. Снимаю рубашку, брюки, кидаю на тумбу часы, но не чувствую на себе ни одного взгляда, словно меня и нет.

Иду в душ, быстро смываю с себя усталость и лёгкое раздражение, надеваю белый спортивный костюм с черной надписью на груди и выхожу в спальню. Падаю рядом с Дашей на кровать, закидываю руки за голову и смотрю в потолок, хотя дико хочется ее потискать, вдохнуть запах, даже услышать возмущение, но не вот это все.

— Ты пила таблетки? — спрашиваю я и глубоко вдыхаю ее запах, который окутывает меня, вызывая, как и умиротворение, так и возбуждение.

— Да, пила, — отвечает и что-то пишет в телефоне.

— Завтра нужно посетить доктора, или я могу привезти его сюда, — я вроде с ней разговариваю, но она не реагирует.

С меня достаточно такта и терпения! Не хочет приходить в себя по-хорошему — придется по-плохому.

— Я, кажется, с тобой разговариваю! — взрываюсь я и вырываю у нее телефон. Заглядываю в экран, а там переписка с бородатым татуированным утырком, которого она называет сослуживцем, другом, который с букетом белых роз так мило навещал ее в больнице. Ничего особенного, обсуждение погоды, музыки, рабочие вопросы, но она целый день ему отвечает.

— То есть со мной рядом у тебя депрессия?! А с ним, я смотрю, нет! Какая милая беседа! — встаю с места и швыряю ее телефон в кресло.

Меня, конечно, взрывает ее общение с мужиком, но больше я хочу разбудить ее и вывести на эмоции. Но Даша просто отворачивается к окну.

— Ну нет, моя хорошая, ты будешь со мной говорить! — рычу я и под визг хватаю ее на руки, перекидываю через плечо и несу вниз…

ГЛАВА 22

ГЛАВА 22

Тимур

Заношу Дашу на кухню и ставлю на ноги. Она скептически осматривается и приподнимает бровь.

— Мы будем ужинать, — поясняю я.

— Я не хочу.

— Я не спрашивал, чего ты хочешь. Я отпустил Ольгу Анатольевну и хочу, чтобы ты накрыла нам стол в столовой.

Она долго смотрит на меня, словно пытается понять, что я затеял, а потом молча кивает и открывает шкаф с посудой, берет тарелки, приборы, обходит меня и идет в столовую. Вот и славно. Хотя покорная Даша — это что-то из разряда фантастики, но я выведу ее на эмоции.

Пока Даша накрывает на стол, я просто наблюдаю за ней. Аккуратная, красиво сервирует, поправляя салфетки. Пальчики у нее тонкие, изящные, не хватает моего колечка. Нет, не обручального, а как знак принадлежности. Она еще не подозревает, какую бурю во мне разбудила. И кто я такой на самом деле.