Безголовое дитё

— Так кажется издалека, а подойдём, увидишь, она высокая и старая. Старше меня. Когда я с хутора ходил в школу и отдыхал под ней, она уже была старая. Она стоит ровно на полпути до Семёновки. Дойдём до неё и тоже отдохнём.

Серые облака, идущие за нами по небу, стали обгонять нас. Они отбрасывали тени на зелёные поля и тени эти медленно плыли по траве, будто огромные прозрачные птицы. С горки видна вся дорога. Слегка изгибаясь, она вела прямо к берёзе.

— Ой, что это там виднеется? — я разглядела в поле странное серое пятно. Оно двигалось по зелёному полю в нашу сторону, то и дело, меняя свои очертания.

— Овечки! — Жорж прищурился, вглядываясь вдаль, — Это же стадо овец. Барашки, знаешь?

— Да, я видела барашка на кубике. Ну, такие кубики с картинками. Азбука называется. Мне Лидия Аксентьевна подарила. Только там был баран с круглыми рогами. А рядом маленький барашек. И буква "б" нарисована.

— Так ты уже знаешь азбуку?

— Не всю, конечно. Арбуз — а, баран — бэ, гусь — гэ. Ещё знаю "сэ" — солнышко, " мэ" — мама. Но лучше бы я на "бэ" Бабуню нарисовала.

С горки казалось, что до берёзы совсем недалеко. Но шли долго. Я устала и натёрла пятки. Ботиночки были великоваты и к тому же "на босу ногу". Хотелось присесть прямо на дорогу, но я терпеливо молчала, поглядывая на темнеющее небо. Облака над нами постепенно сгущались, превращаясь в жуткие, черные тучи. Наша берёза приблизилась, а вдали за ней появилось синее небо, в нём плыли мелкие светлые облака. Они плыли туда, где кончалось небо и начиналась земля. Там они превращались в маленьких серых барашков, сходили на землю и бежали нам навстречу.

— Я знаю, откудова эти барашки. Они спрыгнули с неба. Я сама видела.

— Ух ты, глазастая моя фантазёрка. А я и не заметил, как они спрыгнули.

Вскоре небо над нами превратилось в сплошную черную тучу. Внезапный вихрь с невероятной силой толкнул нас в спину и поднял облако пыли над нашими головами. Стало темно, как ночью. Вдруг небо треснуло и разделилось сверкнувшей молнией на несколько частей. Ещё через мгновение бабахнуло так громко, что я присела от страха. Крупные капли, как горох посыпались с неба на дорогу, на наши головы и спины. Запахло пылью и свежестью. Жорж торопливо накинул мне на голову мешок, сложив его углом в угол. Получился капюшон с длинными полами, закрывающими мою спину и плечи.

— Побежали, доченька! Может, обгоним тучу. До берёзы недалеко, под ней переждём, — Жорж сзади подтолкнул меня чемоданом.

— Не побегу! — с отчаянием выкрикнула я, — У меня пятки болят! Я их натёрла!

Жорж поставил чемодан на землю и быстро развязал шнурки на моих ботинках. Осторожно снял и стал разглядывать мои пятки.

— О, дело плохо. Почему ж ты молчала? Тут такие волдыри. Тебе ботинки жмут.

— Не жмут, а натирают. Они как раз большие. Бабуня на вырост купила на толкучке. Сказала, что с носочками будет в самый раз.

— А что ж ты носочки не надела?

— Забыла.

— Ладно, давай босиком, — он связал ботинки между собой шнурками и повесил их себе через плечо. — Любишь бегать босиком?

— Ага, — облегчённо вздохнула я и побежала по тёплой дороге, ещё не успевшей промокнуть от дождя. — Я всегда бегаю во дворе босиком. Бабуня разрешает. Говорит — ботинок надольше хватит.

Дождь усиливаясь, колошматил по нашим спинам. Дорожная пыль постепенно превращалась в грязь. Я, избавившись от боли, бежала по мягкой тёплой дороге за Жоржем. Ветер подгонял нас сзади, придавая скорость нашему бегу. Иногда я вздрагивала от вспышек молний и грома, но уже почти не боялась. Приподнимая локтем мешок, я подглядывала, далеко ли ещё бежать до берёзы.

Вдруг раздался оглушительный треск! Будто Бабай-великан одним махом разорвал необъятную чёрную простыню в небе над нами! И через секунду всё вокруг осветилось таким ярким светом, что потемнело в глазах. Я ослепла. Темнота и тишина. Только звук ливня, больно хлеставшего сквозь мешок по спине. Не видя ничего перед собой, я упала на колени. Жорж склонился надо мной, прикрывая меня своим телом.

— Не бойся, доченька! Всё кончилось. Теперь будет потише. Гроза перебесилась. Вставай, родная.

Я лежала на земле, уткнувшись носом в грязь. Жорж поднял меня, поставил на ноги, вытер мокрым платком мой нос. Я огляделась по сторонам. Молнии больше не сверкали над нами, гром гремел далеко и глухо. Всё было видно вокруг сквозь пелену дождика, сыпавшего с неба, как сквозь мелкое сито.

— Ну, вот и ливень прекращается. Этот дождик ласковый, тёплый. Потопали? Ух ты! — вскрикнул Жорж, вглядываясь вдаль, в сторону берёзы.

Я увидела на месте берёзы пылающий костёр. Он то затухал, то вновь разгорался, вспыхивая ярким языком огня. В небо поднимался чёрный столб дыма.

— Что это? Твоя берёза горит, или что? — закричала я.

— В неё попала молния и она загорелась. Как хорошо, что мы не добежали до неё. Тут же метров триста…. Благодари Бога, Светочка, что ты натёрла пятки и медленно шла. А то… — Жорж осёкся, но я всё поняла.

— А то бы и мы загорелись?

— Чем чёрт не шутит? — усмехнулся Жорж.

— Ничего себе шуточки у чёрта, — проскулила я.