Безликая королева

— Родерик убеждён в своём влиянии и неприкосновенности. Эгоцентризм позволяет ему надеяться на дружбу с королём, или на лицемерный союз. В силу неопытности принц вообразил, что, имея громкий голос, может продиктовать свои правила. Какое нелепое заблуждение…. Этот визит кажется мне абсурднейшей идеей, — говорящий откашлялся. — В последний раз столько шуму наводили на коронации, даже когда принцессу Наоми отдали замуж, король распорядился не делать из этого событие, и бедную девочку заперли в комнате одну на целые сутки, пока Лонгрен тешился с наложницами. Ходит слух, что, сильно напившись, он тогда впервые сильно избил свою молодую жену, после чего взял силой, а теперь для её младшего брата и кучки лордов он намерен устроить приём. Здесь дурно пахнет.

— Смрад сопровождает псов, незаконно заполонивших дворец со дня смерти Иландара Дефоу. Пора бы положить этому конец, царствование Лонгрена начинает быть в тягость. Как думаешь, если Родерик погибнет, Эндагон объявит войну?

— Тихо, — одёрнул его второй мужчина, — нас же могут услышать. Голова на плечах лишняя?

— Здесь никого нет, я не настолько глуп.

— Глупость проверяется временем. Она как пшеница. Сначала падает зерно, а затем растёт и растёт….

Говорящие вышли в коридор, и Мисора осторожно выглянула из укрытия. Она увидела двух разодетых мужчин, и поняла, что уже встречала их раньше, где-то вблизи…рядом с королём. Внезапно её осенило. Один из них, мужчина с длинными седыми волосами и хрипловатым голосом был членом верховного совета, а второго недавно назначили начальником стражи.

Мисора пораскинула мозгами. Она не могла здраво оценить то, что услышала, но почему-то эта информация показалась ей важной. «Нужно сказать королю…эти люди что-то замышляют, что-то знают и не хотят, чтобы знали другие».

Женщина дождалась, пока шаги стихнут, затем вышла к лестнице и, не задумываясь о возможной опасности, бросилась к покоям короля. Она притормозила лишь когда оказалась около них и сразу же привлекла внимание стоящего у дверей стражника.

— Эй! Слугам сюда нельзя!

— Я не слуга… — спокойно отозвалась женщина, и бесстрашно приблизилась, расправив плечи подобно важной особе. — Его Величество желал видеть меня, разве вам не сказали?

На лице мужчины отразились беспокойство и недоумение.

— Никаких приказов не было, уходите.

— Я не могу уйти, — сказала женщина, стараясь не выдать собственного волнения, — передайте Его Величеству, что я здесь…Моё имя Мисора.

Стражник колебался.

— Король приказывал не беспокоить его.

— Мне он дал иной приказ, и, если вы помешаете его исполнению, хуже будет вам.

Мисора заметила, как по лицу мужчины метнулась тень опасения. Стражник осмотрелся, как будто ждал чьей-то подсказки или внезапного спасения, затем осторожно постучал в дверь, и получив через минуту разрешение войти, приоткрыл её, просунув внутрь голову.

— Прошу прощения за беспокойство, Ваше Величество, но здесь женщина… Мисора, она говорит, что Вы ожидаете, и что я должен пропустить её, иначе нарушу приказ, но я не знал, что…

— Пусть войдёт.

Услышав голос Лонгрена, женщина напряглась сильнее. Стражник кивнул и отошёл от дверного проёма, пропуская Мисору в комнату.

— Вы можете войти.

— Благодарю.

Женщина опасливо шагнула за порог и сразу же почувствовала, как в нос ударил запах гвоздики. Стражник закрыл за ней дверь, и Мисора замерла на месте, не решаясь пройти дальше без разрешения короля.

Фигура мужчины резко проступала на фоне полумрачных хором. Лонгрен стоял у окна и потягивал вино из кубка с позолотой. Он ещё не успел раздеться, но уже распустил волосы, готовясь ко сну. Вид у него был усталым и напряжённым. Скромно горели четыре восковые свечи и тускло освещали роскошное убранство. Однако Мисора сразу же заметила широкий махровый ковёр, кровать с высокой периной и балдахином, грубый дубовый комод и шкаф около него.

— Проходи, — голос Лонгрена прозвучал низко и тихо. Мисора сглотнула и сделала пару шагов вперёд.

— Ваше Величество… — она склонила голову, вспомнив, что обязана проявить уважение, но как всегда сделала это с опозданием. Лонгрен заметил, впрочем, ничего не сказал. Он отпил вина и стал с интересом разглядывать девушку, начиная от лица, и заканчивая пальцами её ног. Этот взгляд казался Мисоре неприятным, будто над её телом мысленно извращались, но избежать его она не могла.

— Говори, — наконец велел король, почувствовав, что молчание затягивается, а женщина и не пытается объяснить, зачем явилась к нему в покои.

— Я кое-что услышала Ваше Величество и решила, что должна рассказать… двое приближенных к вам людей обсуждали приезд во дворец принца Родерика, как я поняла, младшего брата королевы. Они… мягко говоря, недовольны властью. Опасаюсь предположить, что во время приезда принца что-то случится, возможно, убийство или хуже того — мятеж… Кажется, они хотят, чтобы Эндагон начал войну.

Лонгрен не выказал удивления или тревоги. Он отпил ещё вина и поставил бокал на подоконник. Это движение было медленным, и Мисоре показалось, что он раздумывает.

— Это всё?

— Да, Ваше Величество.

— И больше ты ничего не слышала?