Безликая королева

— Крестьяне. Родной отец умер рано, неродной тоже умер, а мать… даже не знаю.

— Не знаешь? Почему? Вы давно не виделись?

— Можно и так сказать.

Юноша вопросительно вскинул брови.

— От чего же? Это из-за того, что ты уехала в столицу торговать?

— Какое это имеет значение для тебя?

— Никакого, — Микаэль пожал плечами. — Но надо же развить диалог.

— Для раба ты слишком много говоришь.

— Меня же не в клетке держали. Я рос среди людей, а за годы плаванья кого только не повидал. Зачем молчать или отвечать односложно, если есть возможность рассказать и послушать?

Гелата промолчала. Ей показалось, что Микаэль оскорбился, но вопреки ожиданиям он вскоре вновь подал голос.

— Ты ничего не пьёшь.

— Я.… не привыкла к алкоголю. Никогда его не пробовала.

— Правда? А меня боцман угощал ромом, однако немного, чтобы я не пьянел. На, отхлебни. Это сидр. Делается из яблок, — Микаэль протянул свою кружку, и Гелата с недоверием покосилась на неё.

— Я знаю, из чего его делают.

К собственному удивлению она не побрезговала, отхлебнула и сморщилась.

— Гадость.

— Ещё бы. Это же трактир, а не дворец. Во дворце наверняка прекрасный алкоголь. Хотелось бы мне там оказаться. Хотя бы раз на каком-нибудь пире.

— Не о замках мечтай, а думай, как выжить. Если поймают, оков не избежишь.

— Не поймают, — с уверенностью отозвался он. — У тебя большая пасека? Может, туда рабочая сила нужна?

— Нет у меня пасеки.

— Нет? Но откуда тогда мёд? Не лесного же столько… к тому же мёд необычный. Я раньше не видел, чтобы с людьми какое-то яство подобное творило. А может ты…

— Это медокоз, — прервала Гелата.

— Модокоз?

— Да, ты видел его в телеге. Животное, которое доится мёдом.

— Шутишь? — почти шёпотом спросил Микаэль. — Коза дающая мёд? Я никогда о подобном не слышал.

Девушка пожала плечами. Ей и самой еще не удалось узреть загадочного феномена.

— Где ты достала такое диво? Оно должно быть стоит целое состояние. Это же…

— Тихо. Услышать могут, а это животное — моё единственное средство выживания.

***

Когда Гелата заперлась в комнате, уже стемнело. Она сделала глубокий вдох и снова почувствовала жжение. Бросив на комод сумку, девушка рухнула на небольшую кровать и уставилась в мрачный потолок. Она устала. Наконец-то появилась возможность нормально поспать.

Едва эта мысль посетила голову, в дверь постучали. Гелата напряглась и, нехотя поднявшись, пошла открывать. На пороге стоял Микаэль.

— Чего тебе?

Юноша бесцеремонно протиснулся внутрь.

— Никогда не ночевал в трактирах, но слышал, что здесь многих грабят. Кого-то даже убивают. Не боишься оставаться одна? Однажды я подслушал разговор капитана с наёмником, и узнал, что…

— Я ночевала в местах похуже, — отрезала девушка, не желая выслушивать внезапно вспомнившуюся Микаэлю историю. Она недоумевала, поскольку не привыкла иметь друзей или знакомых, с которыми можно было бы вести задушевные беседы, а обращаться к матери или отцу могла лишь по веской причине. Оттого ей казалось, что разговор с беглым рабом — это нарушение устоявшейся традиции, какого-то негласного обета. Гелата думала о том, что случайно сболтнёт лишнего, хотя и понимала, что Микаэль забудет диалог уже завтра. Завтра она уйдёт и не позволит ему плестись следом. Не хватало только неприятностей. Если поймают, могут обвинить в похищении или в содействии беглецу, а перспектива оказаться за решёткой девушку не прельщала.

— Правда? Ты не рассказывала.

— Я тебе ничего не рассказывала.

— Это меня огорчает.

Микаэль прикрыл дверь и уставился на хмурое лицо Гелаты. Во мраке её черты казались мягче. Она то ли злилась, то ли смущалась.

— Зачем ты пришёл?

— Не привык ночевать один. Красть у меня, конечно, нечего, но…

— У меня нет лишнего места. Соболезную.

Микаэль выдержал паузу, затем вдруг невинно улыбнулся и провёл пальцами по лбу.

— Прошу прощения. Я никогда… я не знаю, как нужно правильно говорить девушке о своей симпатии. Если у лордов это в крови, то я не лорд.

— Чепуха, — отрезала Гелата, чувствуя, что заливается краской. Она порадовалась сумраку, что скрыл её смущение, но на всякий случай опустила взгляд.

— Гелата…

— Ты меня не знаешь. Мы едва знакомы, что за вздор?

— Иногда достаточно одного взгляда, чтобы оказаться пленённым. Какая разница сколько времени прошло с тех пор?

— Взгляда убогой, от которой несло мочой?

— Сарафан у тебя был убогим, но не взгляд.