Безликий и Чудовище (СИ)

Когда Сатурн окончательно пришёл в себя он, разумеется, смог догадаться, что этого мальчика ему убивать не выгодно по крайней мере по той причине, что его, Сатурна, заветное желание так и не сбылось, а сила локона из гривы отца маленького льва уже почти исчерпана. Да и поклонение львов нельзя было долго удерживать лишь на их ужасе от тех хладнокровных расправ, что без лишнего шума и упорств чинили они с Люисом. Надо было всегда иметь при себе того, за чей счёт Сатурн мог бы всеми помыкать. Так что и в этом Лорд был прав: брат Люиса и впрямь неоднократно пытался преждевременно пробудить дар Альфюмы. Выставлял его ещё совсем маленьким на мороз и заставлял часами смотреть на звёзды, сажал под лунный свет, пытался запугивать — ничего. В частности Сатурн во многом винил Калеоппу, которой регулярно удавалось вырваться из-под стражи и прервать мучения сына. В конце-концов они с ней, однако, смогли договориться о том, что все эти «попытки» будут продолжаться, но исключительно в её присутствии и под её надзором. Она, к слову, сумела ещё и как-то убедить Сатурна в том, что существуют некие места, в которых особенно сильно сконцентрирована особая энергия, помогающая пробудить небесный дар молодым львам, хотя и он, и жена брата, Симма, совершенно невзирая на то, что королеву с принцем в таких походах сопровождают трое верных Сатурну львов, более чем уверены, что все это полная брехня, направленная исключительно на разведку путей побега.

Конкретно сейчас они, как раз, на очередном променаде. Там, в каменном ущелье, на другой стороне уже высохшего давным-давно моря. Когда-то это, наверное, был большой, радующий глаз водоём, в котором по ночам отражалось небо и сама бесконечность, но сейчас конкретно здесь нету ровным счётом ничего, кроме грязи, талого снега, и каменных фундаментов, ещё проглядывающихся на тёмном фоне. Да, моря тут не было уже давно, но местность эта не пустовала. Здесь было поселение людей, звавшихся карахтами. Жили они мирно, часто праздники со множеством кушаний устраивали, с ними, с соседями, вкусностями неоднократно делились… Люис хорошо знал одну из них. В его самых далёких, самых первых воспоминаниях хорошо сохранился образ темноволосой девочки с длинной-предлинной косой. Она часто выбегала поиграть со сверстниками на заснеженную равнину, к ним в эти моменты часто присоединялись и маленькие львята. Люис был в своей юности очень застенчивым, не любил больших столпотворений и командных игр, как, судя по всему, и она. Так они и сдружились, и пусть дружба эта продлилась не долго, Люису безгранично дороги эти воспоминания. Насколько он знал, когда она выросла — отец подыскал ей достойного жениха, вот только прямо накануне свадьбы тётя девушки выкрала её из дома и увезла далеко-далеко. Где там она сейчас… Жива ли? Здорова? Странно ощущать, что когда-то столь дорогое для тебя существо, с которым вы, казалось бы, чувствуете связь практически на расстоянии, просто растворяется в тёмной пучине мироздания.

— Ну, чего стоишь? — Прямо в затылок Люису прилетел смачный толчок, отчего лев вздрогнул и резко обернулся. Сатурн закашлялся и, бросив на брата презрительный взгляд, прошипел сквозь зубы: — Зовёшь-зовёшь этого цветочка юродивого — а он в облаках опять летает.

— Т-Так что там? — Придя в себя пролепетал Люис.

— Что-что… Как всегда будем подходить? Или мне тебя заменить на этот раз в качестве нападающего? Хотя, нет… Промахнёшься ведь, с твоими-то моргалами! — Морда Сатурна растянулась в кривой улыбке, обнажившей редкие жёлтые зубы. Люис нахмурился, опустив голову.

— А кто мне эти «моргала» подарил, ты не помнишь?

— Чего? — Бледные глаза Сатурна расширились, и он, с видом, будто его только что огрели чем-то по голове, стал старательно заглядывать брату в глаза, которые тот старательно пытался отвратить от больного льва. — Что ты там сказал? Дерзить научился, да? Сидишь там со своей белокурой ласточкой, что она там тебе накурлыкала?

— Не трогай Сильву!

— Да ладно тебе, да у неё же мозгов столько же, сколько зрения в её глазах!

— Замолчи!

— Что ты..?

— Я сказал то, что ты услышал, понятно тебе? Что такое, братец? Что такое? В первый раз отпор дали? Ты на себя посмотри! Ты на облезлую псину похож, королём он решил стать! Без слёз не взглянешь! Да если бы я был твоим ребёнком — я бы ещё в утробе самого себя бы извёл, лишь бы морды твоей не видеть!

В этот момент, казалось, вся вселенская ярость за мгновение сосредоточилась в одном сосуде в виде льва Сатурна. Лев взревел совершенно диким голосом и бросился на брата, оскалив тонкие и острые, словно иглы, зубы.

Страшный звук разлетелся по всей округе. Услышали его и Лорд с Агнием.