Безлюдное место. Как ловят маньяков в России

Никто из родственников Попкова не согласился поговорить со мной для этой книги. О его дочери Екатерине я знаю совсем немного — на момент ареста отца она работала учительницей информатики в школе в Ангарске, а потом переехала с матерью в Новосибирск и вскоре родила сына. Один из сотрудников «маньячной группы», который занимался перлюстрацией переписки Попкова, рассказал мне, что до 2015 года дочь регулярно писала ему письма, где рассказывала о своей жизни, спрашивала, «на кого он ее оставил», просила «побороться» и говорила, что по-прежнему уверена, что он самый лучший отец, — и ей все равно, «что он сделал и в каком количестве».

Тогда же, в 2015 году, Елена и Екатерина Попковы пришли на программу «Пусть говорят» на Первом канале — выпуск был целиком посвящен преступлениям ангарского маньяка. Михаила Попкова к тому моменту уже признали виновным, но его жена и дочь отрицали его причастность к убийствам. Елена уверяла, что чувствовала себя за мужем как за каменной стеной и никогда не замечала за ним никаких странностей — а ведь на его одежде, которую она стирала, должны были оставаться пятна крови. Екатерина называла себя «папиной дочей» и рассказывала, как вместе с отцом ездила в детстве кататься на велосипеде, как они вместе коллекционировали машинки, как он встречал ее со школы и института. «Мы с ним родственные души, — сказала она. — Каждой частичкой своего тела и души я с ним».

Ходили в телевизор и мать, и сестра Попкова — и тоже вспоминали его детство и молодость и настаивали на невиновности родственника. Антонина Попкова рассказывала, что в детстве сын был отличником, любил готовить, был чистюлей — и всегда слушал мать: «Я старалась вырастить мужчину, мужика. Он даже как-то хотел откосить от армии, я ему сказала — нет, а мое слово для него закон был». Елена говорила, что у брата была идеальная семья, и ни о каких проблемах она от него никогда не слышала.

«Миша, ты бы какой-то знак, что ли, подал: делал ты это или нет, — обратилась к сыну Антонина Попкова. — И почему? Что случилось? И зачем? Все-таки с сестренкой рос, семью завел, дочку сильно любит, жену. Идти на такие вещи — значит лишиться семьи, не видеть дочку, не видеть родных. Он разве этого не знал?» Она заключила, что всегда будет любить сына, но, если он действительно совершил то, в чем его обвиняют, «пусть отвечает».

Отношения самого Попкова с матерью после того, как его задержали, фактически прервались — писем от нее он не получает, а сам написать не решается: только передает приветы через сестру. Зато Екатерине — а также жене и сестре — он много лет писал регулярно. Поначалу они отвечали часто, потом — все реже и реже, в последние годы коммуникация разладилась совсем: никто из родных не приезжает к Попкову на свидания, денежные переводы и передачи ему тоже присылать перестали. Попков на родных не обижается — говорит, что у них есть дела поважнее, да и вообще: «Нежелательно, чтобы на них вся эта ситуация как-то отразилась».

Особенно Попков переживает, чтобы его история никак не отразилась на судьбе внука. Ему в 2020 году исполнилось пять лет, и назвали его в честь деда — Михаилом.

Глава 13. В какую грязь все превращается

Когда в мае 2014 года дело Попкова направили в суд, уже было ясно, что 22 эпизодами обвинения все не ограничится — убийца продолжал писать признания в новых преступлениях. Их решили выделить в отдельное производство и поручить Следственному управлению по Иркутской области. В сентябре у «маньячной группы» опять сменился руководитель — теперь ее возглавил следователь по особо важным делам Евгений Карчевский.

Тридцатичетырехлетний Карчевский, который когда-то решил стать следователем, начитавшись рассказов о Шерлоке Холмсе, не первый раз имел дело с серийными убийцами. Еще в 2010 году ему поручили разбираться с преступниками, которых в Иркутске прозвали «молоточниками» — за то, что они часто забивали своих жертв молотками. Никакой системы в их поступках не было — убийцы просто решали напасть на случайного прохожего в темное время суток, заходили со спины и били молотками, или киянками, или битами, или ножами. Орудовали они на территории иркутского Академгородка; за полгода от таких нападений пострадали 10 человек, шестеро из них умерли.

Нашли убийц почти случайно — мужчина принес в полицию камеру с видеозаписью одного из преступлений и сказал, что нашел ее у своего племянника. Быстро выяснилось, что этот племянник — 18-летний Никита Лыткин — вместе со своими другом и ровесником Артемом Ануфриевым и были «молоточниками». Более того, Ануфриев и Лыткин хвалились убийствами и описывали свои преступления в своих соцсетях, но никто из их читателей не счел необходимым привлечь к этому внимание.