Безлюдные земли

– Я не знаю, о какой клинике вы говорите.

– Когда вам было десять лет, мама и папа предали вас и отправили в больницу. У вас тогда был велосипед?

– Не знаю…

– Может быть, это была единственная настоящая радость в клинике? Велосипед? Вы и тогда много ездили?

– Я всегда много ездила на велосипеде.

– Как у вас оказался ваш первый велосипед, когда вы вышли из больницы? Вы его купили?

– Да, на дедушкины деньги.

– Что случилось с тем велосипедом?

– Я так много на нем ездила, что в конце концов он развалился.

– И тогда появился Чарльз и подарил новый?

– Думаю, да.

– Вы думаете?

– Я не помню. Мне кажется, это так.

– Как вы познакомились в Чарльзом?

– Не помню. Во время велосипедной прогулки.

– В городе? В Стокгольме?

– Он подъехал на велосипеде и остановился на светофоре рядом со мной и сказал, что мой велосипед выглядит сущей развалюхой.

– И так началась ваша связь?

– Да.

– Он был добр с вами?

– Я получила велосипед.

– А в остальном?

– Не знаю.

– Чем вы занимались вместе? Помимо катания на велосипедах.

– Мы не катались вместе.

– Но он ведь отправлял вас в небольшие путешествия, да? И не всегда в такие уж небольшие?

– Я не знаю…

– У вас с Чарльзом были сексуальные отношения?

– Я не знаю…

– Ну конечно вы знаете, Натали. У вас был секс?

– Да…

– Какого рода секс?

– Не знаю. Довольно… жесткий…

– Что вы имеете в виду? Он вас связывал? Бил?

– Немного…

– Немного? Вы были девственницей, когда вышли из клиники?

Ответа не прозвучало. Бергер продолжал:

– Так и было, да? Вы не знали, что такое секс. Думали, что так и должно быть. Что он должен вас бить. И приказывать. Ведь так и было? Он решал за вас.

Снова никакого ответа. Неужели Бергер снова теряет с ней контакт?

– Что было, когда он в первый раз отдал вам приказ?

– Что вы имеете в виду?

Йес. Ответ. Хоть какой-то ответ. Бергер уточнил:

– Чего он от вас требовал, Натали?

– Я не хочу говорить об этом.

– Мы можем выбирать из двух путей, Натали. Либо мы углубляемся в то, что происходило в спальне, и тогда вам придется рассказать о каждой малейшей детали, какой бы интимной и неприятной она ни была. Либо мы обсуждаем то, что он приказывал вам делать вне спальни. Что вы предпочитаете?

– Мы можем поговорить о втором.

– Хорошо. Каков был его первый приказ? Не считая секса.

– Поехать на велосипеде в одно место в определенное время.

– Он сказал зачем?

– Сказал, если я окажусь поблизости, мне будет легко найти, куда ехать. Там будут мигать синие огни, и я должна следовать за ними.

– Он сказал зачем?

– Нет.

– Вы поняли зачем?

– Нет.

Бергер откинулся назад и глубоко вдохнул. В ухе очень своевременно зазвучал голос Ди.

– Не хватайся за ухо, Сэм. Здесь Кэри. Так что ты понимаешь, что поставлено на карту.

«Кэри? – подумал Бергер. – Что еще за Кэри, черт бы его побрал?»

– Инженер звукозаписи, – пояснил мужской голос. – Углубленный анализ голоса подтверждает, что с вероятностью девяносто восемь процентов звонила и сообщила от имени Лины Викстрём о доме в Мерсте Натали Фреден.

Бергер сидел неподвижно, укладывая в голове форму и содержание фразы. Наконец, он подумал: «Да, Ди, я понимаю, что поставлено на карту».

Но вслух он произнес:

– Первый раз был ведь не в Вестеросе, не так ли?

Он подвинул ближе к Фреден фото из мотоклуба. Она взглянула на них, но ничего не сказала. Он продолжил:

– Было больше трех раз, правда? Больше трех похищенных пятнадцатилетних девочек?

– Я ничего не знаю о похищенных девочках.

– Я так и думал. Я предполагал, что вами издалека управляет ваш хозяин, а вы лишь пустая оболочка. Теперь я знаю. Так когда был первый раз?

– Я не веду счет времени.

– Но был ведь минимум еще один раз до Вестероса. Вестерос был в марте полтора года назад. Зима, около мотоклуба. Вы назвали свое имя для телевидения. Помните?

– Да.

– Но Вестерос не был первым местом, куда Чарльз приказал вам поехать на велосипеде, чтобы постоять около полицейских заграждений. Итак, когда был первый раз?

– Не знаю. Летом.

– Летом. И где это было?

– Не помню. Ближе к Стокгольму.

– Попытайтесь вспомнить. Это важно.

Теперь Натали Фреден сделала паузу. Настоящую паузу, как будто для того, чтобы как следует подумать. Потом она сказала:

– Соллентуна.

В ухе у Бергера отреагировала Ди:

– Мы немедленно начинаем проверять.

Бергер сделал глубокий вдох и спросил:

– Вы можете описать, что там тогда происходило?

– Чарльз сказал, что я должна поехать туда на велосипеде.

– Что точно он сказал?

– Но я же не помню.

– Думаю, помните. Попытайтесь. Это был первый раз. Вы спросили зачем?

– Да. Но мне нельзя было спрашивать.

– Вы просто должны были делать то, что говорит Чарльз?

– Да, мы так договорились.

– И что же вы должны были сделать?

– Только стоять там и смотреть.

– А где именно? Вы помните, где в Соллентуне?

– Там были высокие дома, много высоких домов. На парковке внизу мигали синие огоньки. Все было огорожено. Я там и встала. Ничего особенного не происходило.

– Много высоких домов? Какая улица? Мальмвеген? Ступвеген?

– Я не знаю, как она называлась.

– Вы помните, как вы ехали? Вдоль железной дороги? Под автомагистралью?

– С тех пор прошло больше двух лет.

– Вы же не ведете счет времени?