Безначальцы и чернознаменцы. Анархисты начала ХХ века против Российской империи

Также очевидным было влияние на «Свободу внутри нас» идей польского революционера Яна-Вацлава Махайского, который проповедовал революционную ненависть к интеллигенции как к сословию эксплуататоров и к революционным партиям как к орудию в руках интеллигенции. Задачей рабочих Махайский видел создание тайной организации под названием «Рабочий заговор», которая бы осуществила всеобщую стачку и прекратила эксплуатацию трудящихся с помощью собственности и знаний. Естественно, что в этой всеобщей стачке, по мнению Махайского и его сторонников, не должно было быть места интеллигентам и революционным партиям, укомплектованным представителями интеллигенции.

Впрочем, достаточно негативно воспринимал «людей знания» и Михаил Бакунин. Классик анархизма видел в образовании и знаниях инструменты эксплуатации, с помощью которых классы эксплуататоров властвуют над социальными низами, используя необразованность последних. Прослеживается общее и в идеологии «Свободы внутри нас» с анархистами – безначальцами из группы «Безначалие» – это и ориентация на «разбойный элемент» и маргиналов как на революционный класс, и приверженность террористическим методам борьбы, и положительное отношение к актам безмотивного террора, жертвами которого могли стать, по сути, любые представители «небосяцкой» части населения, не говоря уже о мелких чиновниках, полицейских или военнослужащих.

Идеология ненависти и подозрения к интеллигенции, безмотивных террористических актов, отрицания социальных устоев вполне импонировала маргинальным слоям, среди которых Севастопольская революционная боевая дружина надеялась обрести новых единомышленников. По крайней мере, жизненное кредо значительной части самих «босяков» немногим отличалось от тех лозунгов, которые выдвигались сторонниками Махайского и группы «Безначалие» и принимались на вооружение боевиками организации «Свобода внутри нас».

К слову, легендарный матрос Афанасий Матюшенко – один из руководителей знаменитого восстания на броненосце «Потемкин», – придерживался аналогичных позиций в отношении интеллигенции. В частности, он обвинял западных анархистов, с которыми познакомился во время эмиграции, в пренебрежении интересами трудящихся и сосредоточенности на второстепенных, по мнению матроса, проблемах пацифистской, экологической, феминистской деятельности. Как мы видим, идеи махаевцев, безначальцев и «Свободы внутри нас» получали достаточно широкое распространение среди матросов, чернорабочих, люмпенизированных слоев населения.

Первой акцией дружины в независимом качестве становится ограбление Севастопольского почтамта на 18 тысяч рублей. Сохранилась смета организации о расходах всех денежных средств, полученных в результате экспроприации. Из 17 986 рублей были израсходованы: на нужды Севастопольского комитета Партии социалистов-революционеров – 7 329 рублей, на оружие – 1 412 рублей, технику – 860 рублей, конспирацию – 378 рублей, новое дело – 100 рублей, Красный крест – 300 рублей, на переезды товарищам – 696 рублей, помощь семьям арестованных – 70 рублей, жизнь товарищей – 3 192 рублей, займы: ГБ – 150 рублей, ГД – 500 рублей, всего израсходовано – 14 486 рублей, в остатке – 5 000 рублей (очевидно, еще 2000 имелись в кассе организации до экспроприации). Этот документ дает представление о том, как расходовались революционными группами анархистского и эсеровского толка полученные в результате экспроприаций денежные средства. Как мы видим, большая часть средств уходила, все же, на обеспечение нужд и потребностей самих организаций, хотя вполне могли иметь место и попытки направить получаемые деньги на отдых, развлечения, личное обогащение отдельных активистов – но они, как правило, порицались в большинстве радикальных организаций.

Благодаря этой экспроприации дружина обзавелась собственной типографией – кстати, лучшей в тот период среди всех российских нелегальных типографий. В типографии начался выпуск боевых листков общим тиражом в 30 тысяч экземпляров, которые распространялись среди рабочих и «босяков» Севастополя, моряков Черноморского флота, крестьян Херсонской губернии, а также среди маргинальных слоев в Одессе, Таганроге и Елизаветграде. В деревнях в результате пропаганды «Свободы внутри нас» было отмечено несколько случаев поджогов помещичьих усадеб. Была у дружины и собственная лаборатория по производству бомб, которой руководил немецкий поселенец Карл Иванович Штальберг по прозвищу «Вольный».