Безобразная Эльза

– А у тебя очень красивая улыбка, – Гена говорит совершенно серьёзно, сосредоточив свой взгляд на моих губах. – А рот... э-э... А смех вообще фантастический! Ну, это я уже, кажется, в прошлый раз говорил... Ну что, ты будешь меня прощать?.. Или мне...

Вытянув шею, Гена через своё плечо обозрел мокрую тротуарную плитку и нарочито тяжело вздохнул.

– Ген, да перестань, не надо никуда ползти, тем более, вот он, – я кивнула на несчастного крокодила, – уже сделал это вместо тебя.

Пока я всё это говорю, Гена заворожённо таращится на мои губы, ощупывает взглядом лицо… А взглянув в мои глаза под крупными тонированными окулярами, тут же смущённо отвёл взгляд. На пару секунд задумался, потом мельком взглянул на рептилию, выругался себе под нос и, подтянув её выше, зажал под мышкой. После чего снова внимательно посмотрел на меня и, растягивая слова, произнёс:

– А-а... Вы сегодня отлично выглядите, Эл-ла...

– Правда? – усмехаюсь.

– Не совсем... – сейчас взгляд Гены устремлён на мои волосы, покрытые широким капюшоном. Вернее, на мой дурацкий парик. – О! То есть... прости, я не то имел в виду… Просто ты... выглядишь иначе... Да – совсем иначе.

– Иначе, чем в пятницу? – подсказываю, не теряя улыбки. И всё же с трудом скрываю волнение.

– В пятницу? – переспрашивает и тут же кивает сам себе. – И в пятницу тоже. Знаешь, у меня не очень хорошая зрительная память... Но отличный слух. И я даже неплохо пою.

Я стараюсь не рассмеяться в голос и очень надеюсь, что прямо сейчас Гена не станет демонстрировать свои вокальные данные.

– У Вас, Эллочка, очень красивый и необычный голос, – продолжает он и, впившись взглядом в моё лицо, добавляет: – Незабываемый голос. И волосы очень красивые... когда распущенные...

Я прекрасно вижу, что он и сам не уверен в своей догадке и, возможно, ещё не поздно изобразить недоумение, но... Разве я не ожидала разоблачения? Правда, от Гены я точно ничего не ждала, но раз уж он первым встретился на моём пути...

– Очень красивые цветы, Гена. Это... – внезапно меня охватывает сомнение, но я всё же произношу: – Это мне?

И облегченно выдыхаю после утвердительного кивка. В последний раз мне цветы дарил папа. А хотя… ещё однажды на работе к 8-му Марта мужчины подарили всем сотрудницам по ветке мимозы... Было приятно. Но чтобы столько тюльпанов!..

– Их, наверное, штук сто! – не могу скрыть восторга, и мне уже не терпится обнять свой букет, но Гена почему-то не торопится мне их вручать.

– Вообще-то, триста, – мрачно ответил он и, не обращая внимания на мой удивленный вздох, резко спросил: – Жека знает?

Мне бы и самой хотелось это выяснить. А ещё, кажется, мне уже никогда не подержать в руках триста тюльпанов.

– Гена, а ты как думаешь, Женя знает? – отвечаю вопросом на вопрос.

Он растерянно моргает бесцветными ресницами.

– Ну-у, я бы тогда точно знал... наверное. А ты что-то задумала, да? Что-нибудь... нехорошее против Жеки?

Насколько этот медведь опасен, мне посчастливилось увидеть собственными глазами на заднем дворе «Трясогузки». И пусть я уверена, что Гена меня не тронет, но по его заледеневшему взгляду понимаю, что лучше сейчас с ним не шутить.

– Гена, поверь, я не могу замышлять против Жени ничего плохого... Я люблю его...

– О-о-о... – Гена резко вздёрнул вверх коробку с цветами, которая немного сползла во время разговора, и полностью спрятал лицо за этой клумбой. Шумно вдохнул и, обхватив коробку двумя руками, протянул мне. – Это тебе… Вам!

Не ожидая, что подарок окажется тяжёлым, я едва не выронила цветы. А крокодил, позабытый Геной, шмякнулся на грязный тротуар.

– Вот е*лан! – с чувством прокомментировал парень. – Пардон за мой моветон.

Кого он имеет в виду?

49

Я совсем не умею принимать подарки от мужчин. Не считая папы и брата, это мой первый опыт. Он приятный, но сейчас я не понимаю, как себя вести, а Гена мне никак не помогает. Куда-то внезапно исчезли лёгкость и веселье и непонятно откуда взялась напряжённость. 

Гена резко наклонился и, подхватив за холку многострадального крокодила, грубо встряхнул его и снова зажал под мышкой. А затем забрал у меня цветы. Я с трудом сдержала разочарованный вздох. Мои цветы…

– Прости, забыл, что они тяжёлые. Там же удобрения, всякая мутотень... Ну... ты поняла, короче.

Я ничего не поняла, но кивнула на всякий случай.

– Ты это... м-м… – На лице Гены отразилось страдание. – Ты бы пока, что ли, не говорила Жеке...

– О том, что я – это я?

– Хы-гы! – он нервно хохотнул. – Не-эт, Жека хоть сейчас и одноглазый, но не слепой, да и со слухом у него нормально... Правда, петь, как я, он не умеет, но слышит хорошо. Ты про это всё не говори... – Гена попытался изобразить «это всё» руками, но подарки мешали и вышло не очень понятно. – Ну... про любовь там... морковь... Не говори пока, не надо. Эллочка, ты ведь такая хорошая девочка… Вот только, пожалуйста, ничего плохого не подумай... О, кстати, а как тебя зовут-то по-настоящему?