Безумие

— Хорошо, хорошо, — я стараюсь успокоить саму себя. Туристы фотографируют меня. Некоторые снимают на телефоны. Старушка продолжает усмехаться надо мной, — Посмотрим. Часы застыли на шести часах. Сейчас около половины первого. Чешир сказал, что у меня времени до полудня, так что шесть часов это не цифра. Быть может — время?

— Интересно, — говорит Пиллар.

— Это — направление, — я поднимаю руки в воздух, — Так ведут себя стайперы и полицейские в фильмах, говорят стрелять по направлению в шесть часов.

— Невероятно, — только и может произнести Пиллар, — И в какое же направление?

— Прямо за мной, — я оборачиваюсь к портрету Льюиса Кэррола.

— Как любил говаривать Чешир: Пока ты не знаешь, куда ты идешь, любая дорога выведет тебя к твоей цели, — сказал Пиллар.

Глава 23

Несмотря на то, что я достаточно долго рассматривала портрет Льюиса Кэрролла, ничего обнаружить мне так и не удалось. Полный провал. Все туристы уже понемногу заскучали, все — кроме старушки. Она самая внимательная.

— Скажи мне, Алиса, а Льюис Кэрролл улыбается на портрете?

— Нет. — Я проверяю дважды, на случай, если мои глаза меня подводят. Этим утром я принимала лекарство. Должно быть, нужно еще, поскольку я начала уставать.

— Проклятье. Разгадка должна быть элементарной, — говорит Пиллар.

— Может что-нибудь спрятано за портретом, — предполагаю я.

— Я знаю, что может означать шесть часов! - перебивает старушка. Ее ухмылка очень смешная. Она наслаждается процессом больше, чем семилетний ребенок чтением книги Алисы в Стране Чудес с картинками.

— Правда? — она может быть моей последней надеждой.

— В шесть часов Безумый Шляпник останавливал время, крича ужасным голосом. Так говорила Красная Королева, — говорит она.

— А леди права, — говорит Пиллар мне в ухо.

— И что? — удивляюсь я, — Какое отношение ко всему этому имеет Безумный Шляпник?

— Быть может, это косвенное направление к Шляпнику? Чем он известен?

— Чаем, своей шляпой и безумными вечеринками, — ответила я.

— Вот и ответ, — сказал он, но я его не поняла.

— Думаю нам нужно обратить внимание на чашки у входа в Большой Зал, — предполагает пожилая женщина, — Где Шляпник — там и чашки.

Я даже не знаю, понимает ли она, что тут вообще происходит. Полагаю, она считает, что это некое интерактивное собрание Оксфордского Университета, с целью привлечь туристов.

— Я всегда считал, что книги Льюиса Кэрролла подходят людям от девяти до девяносто девяти лет, — говорит Пиллар. — Ей случайно не за сотню, а?

— Умолкните. — Я бегу через весь зал, расталкивая туристов. Ловлю глазами охранника, но он не обращает на меня внимания. Интересно, знает ли он обо мне.

Я снова оказываюсь у входа с огромным столом с тарелками и дюжинами пустых чайных чашек. Я проверяю каждую.

— Она Алиса Бонд, — хлопает в ладоши старушка.

— Все чашки пусты, все — кроме одной, — говорю я Пиллару.

— На ней написано “выпей меня”? — спрашивает Пиллар причудливым голосом.

Я не теряю времени. Тянусь рукой к чашке, беру ее, и мои пальцы дотрагиваются до какого-то предмета. Вот и оно — то, что я искала.

— Еще одни часы….цифровые, — говорю я.

— Работают? — спрашивает Пиллар.

— Нет.

— Потри их словно бутылку с джином, — я услышала, как он делает затяжку. — Уверен, они начнут обратный отсчет.

— Почему? — я все равно тру их о рукав.

— Те часы в сыре тикали, и остановились, когда ты потерла их. Эти же, наоборот, должны заработать, когда ты потрешь их. Это некая разновидность чепухи. Чешир подстраховывается.

— Но часы остановились на отметке шесть. Он не мог предугадать, когда они попадут мне в руки, — говорю я.

— Часы могут остановиться, когда часовая и минутная стрелка зафиксированы, Алиса. Это не так уже сложно сделать. Теперь, потри эти часы.

Что я и делаю. Пиллар прав. Это секундомер. Цифровой счетчик начинает отсчет в обратном направлении. Осталось шесть минут, о чем я и сообщаю Пиллару.

— У нас осталось лишь шесть минут. Новый срок, — отвечает Пиллар. — Тик. Перемотка. Безумие начинается вновь.

Глава 24

— В чашке должна быть еще одна подсказка, потому что это определенно последняя часть загадки, — предполагает Пиллар.

Старушка вынимает кусочек бумаги из чайной чашки с глупой ухмылкой на лице.

— Бумажка, — я разворачиваю ее и читаю Пиллару, — Написано ” четырехбуквенный дуплет”.

— Попахивает интересненьким, — говорит Пиллар, — Что там еще написано?

— Есть нарисованная дверь, стрелка, идущая от двери и нарисованный замОк, — говорю я.

— Дуплет, именуемая также “лестница слов” — это игра, изобретенная Льюисом Кэрролом на Рождество в 1877 году, — пояснил Пиллар. — Это простая игра. Я говорю тебе слово и четырех букв, и прошу тебя, чтобы ты превратила его в другое слово, при этом можно менять только по одной букве за раз.

— Что? — мои мозги поджариваются. Я даже не могу сосредоточиться на игре.

— Предположим, я хочу, чтобы ты превратила слово “Слово” в “Золото”[6]. Но сперва, ты сделаешь из “Слова” “Дерево”, поменяв всего одну букву[7]. Ну, и затем, ты превратишь “Дерево” в “Хорошо”[8]. И, наконец- таки, из “Хорошо” у тебя получился “Золото”[9]. Очень все простенько.