Безумие Божье. Путешествие по миру гонений

Всемером, трое выходцев с Запада и четверо местных, мы тайно встретились в заранее обговоренное время в центре Могадишо, в обстрелянном и покинутом доме. Каждый из нас добирался в одиночку, своим путем. Как только мы собрались и тепло приветствовали друг друга, друг начал общую молитву и повел церемонию. Мы разделили легкую трапезу, а затем, как делали христиане почти две тысячи лет, разделили хлеб и виноградный сок в память о добровольном восшествии Спасителя на крест во искупление наших грехов.

Мы ели хлеб в память о Его теле, загубленном ради нас. И я гадал: как часто за все эти века верующие преломляли хлеб здесь, в столице ныне разрушенной страны? Я не знал, но подозревал, что такого тут не случалось много лет. (И, возвращаясь мысленно на двадцать лет назад, я думаю, такой вечери в Могадишо больше не случалось.)

Мы пили виноградный сок в память о крови Христовой, пролитой ради нас. И я гадал, сколько неведомых верующих сомалийцев столкнулись в этой стране с преследованиями, страданием и смертью за веру? Я понимал: мне выпала честь служить у алтаря с четырьмя братьями, пожелавшими подвергнуть риску свою кровь, тела и жизни – и следовать за Иисусом среди неверующего народа этой неверующей страны.

Никогда до этого я не осознавал настоящей цены и значения Тайной Вечери Иисуса с учениками. Теперь же то был возвышенный и священный момент. И в этот миг я серьезно встревожился за наших братьев. Настороженные взгляды сомалийских друзей напоминали не только о смерти нашего Господа и Его крестной жертве, принесенной две тысячи лет назад, но и о Его вечной и неизменной любви, о Его верности и о Его присутствии в жизни смелых и преданных последователей.

* * *

К сожалению, память о той Вечере Господней скрыла еще более сильное горе, которое мне пришлось испытать почти в то же время, в одно ужасное августовское утро.

Неподъемная цена

То утро началось как обычно. Я сидел в комнате для совещаний. Армейский командир описывал текущую ситуацию в Сомали. Все менялось каждый божий день. Встреча шла к завершению, когда в комнату ворвался коллега. Обычно прерывать подобные встречи не дозволялось, но он был явно потрясен, перебил командира и сказал:

«Почти все здесь знают, что мы уже десятки лет работаем в Сомали. Мне только что сообщили: сегодня утром четверых сомалийцев-христиан, с которыми мы работали, подстерегли поодиночке по дороге на работу и убили. Нам уже выдвинули ультиматум: убирайтесь из Сомали или умрете».

Со слезами на глазах он прибавил: «У нас нет выбора, только покинуть страну!» – а потом развернулся и выбежал прочь.

* * *

Меня охватил ужас. Даже без деталей я каким-то образом почувствовал, что знаю больше, чем сказал друг. Надеясь на то, что свершится чудо и мои подозрения беспочвенны, я быстро выяснил, что именно эти четверо сомалийцев несколько недель тому назад разделили с нами трапезу Господню. Всех четверых убили в одно утро с разницей в несколько минут. Стало ясно: организованное убийство.

Ответственность на себя взяла радикальная мусульманская группировка. Чтобы добавить жестокости, убийцы похитили тела: жертв так и не нашли.

На следующий день я шел по нашему району в Могадишо. Чуть позади следовала вооруженная охрана. Повсюду я видел разруху и страдания. Думая об убитых друзьях, я вдруг взъярился на зло, подобно ветхозаветному пророку, желавшему призвать кару с небес, и крикнул Богу:

«Почему Ты просто не истребишь этих людей, Господи? – требовал ответа я. – Они уже убили здесь почти всех Твоих детей! Никто из них не заслуживает ни спасения, ни Твоей милости!»

В то же мгновение Дух Святой отозвался в моем сердце: И ты, Ник, не заслуживаешь их! Ты был столь же заблудшим, но по милости Моей родился там, где мог слышать, понимать и верить. У них такой возможности нет.

Бог напомнил мне истину Писания: «Ты был закоренелым грешником, и все же Христос умер за тебя». Затем мне пришла и другая мысль: «И Христос умер не только за тебя, Ник, но и за каждого сомалийца на землях Африканского Рога».

Я давно знал, что недостоин жертвы Христовой. Это я понимал. Я знал, что спасен по милости Божьей. Я знал все это… умом.

Но внезапно я понял это сердцем. Я ясно увидел свои грехи. Я увидел зло в своей душе – и осознал, что без Иисуса просто нет надежды… ни для кого. В Сомали было легко делить людей на категории: хороший, плохой, праведник, эгоист, щедрый, неблагодарный, добряк, ненавистник. Мы клеили ярлыки на автомате. Но сейчас, в тот самый миг, я увидел заблудших, оставленных милостью Христа.