Безумие на двоих

− Посмотри на меня и… поцелуй. − Я сделал, как она сказала, только первую часть её просьбы, задержавшись в её глазах и поражаясь силе, отражавшихся в них. Она была необыкновенно сильной. Сильной − ради меня.

− Вымогательница… −  прошептал я, приближая её лицо к себе за подбородок одним пальцем, она заулыбалась, прежде чем я успел коснуться её сладких губ. Лёгкое, порхающее крылышками бабочек прикосновение, постепенно превратилось в отчаянное соитие наших губ, мы молчали, но этот поцелуй кричал о наших страхах, обо всём, что нам только предстояло пройти вместе. Вместе.

− О, Боже! − раздалось из открытой двери. Крик, дыхание, мгновенно разразившееся рыдание, но, как и вчера никакого шума шуршащих бахил… тёти Нины.

Я обернулся, инстинктивно закрывая Миру собой, мои глаза встретились с осуждением, презрением и отвращением во взгляде этой некогда доброй ко мне женщины.

Я вскочил с кровати сестры, тётя Нина развернулась и выбежала прочь от нас…таких грешных и таких грязных, таких… влюблённых, безысходно влюблённых.

− Постойте! − прокричал я, оказавшись в том же коридоре, что и мать Миры. Я остановился чуть поодаль от неё, когда она прекратила убегать от меня. Её ладонь, орошаемая потоком слёз, рвущихся из глаз, прикрывала искажённый брезгливостью рот и, развернувшись, она подошла ко мне. Несколько секунд. Несколько секунд она смотрела на меня молча, а потом ударила изо всей силы по щеке. Я дёрнулся, но остался стоять на месте, ожидая и второй пощёчины, моя рука даже не потянулась закрыть горящий след от удара. Второй пощёчины не последовало, и я перевёл взгляд на тётю Нину. Ни одна эмоция на её плачущем лице не изменилась, ярче всего на меня глядело её нескрываемое отвращение.

− Я люблю вашу дочь, − твёрдо сказал я, опуская замахнувшуюся для нового удара руку.

− Ты хотел сказать − сестру. Ты любишь свою сестру! − прошипела она, захлёбываясь.

− Да. Я люблю свою сестру, − повторил я слова, которые она хотела услышать. − Люблю так сильно, как не должен. Но люблю, а в любви нет ничего постыдного.

− Постыдного?! Ты даже не собираешься разубедить меня в том, что я видела?  Подлец! Это грех! − кричала она в пустынном коридоре больницы.

− Не буду, у меня слишком мало времени. И да, я знаю, как называется моя любовь, Нина Максимовна. Я думаю, вы успели поговорить с лечащим врачом своей дочери. − Она неожиданно распахнула свои глаза, очевидно только сейчас вернув в память недавний разговор с остановившимся далеко позади нас Олегом. − Я не прошу вас понять нас или тем более принять, но не делайте Мире больно… теперь. Я не могу отпустить её и она меня не отпустит. Подумайте о том, что я вам сказал. А сейчас извините меня, мне нужно переговорить с врачом, − я обошёл обомлевшую моей дерзостью женщину и крупными шагами направился к Олегу, чувствуя на спине её тяжёлый взгляд.

− Не спрашивай ни о чём, просто она теперь всё знает, − сказал я, проходя мимо друга прямо к его кабинету.

− Она знает и то, что время её дочери… − я предостерёг его, взмахивая вверх указательным пальцем.

− А вот этого не вздумай произносить при мне хотя бы ещё раз! Будь осторожен со своими словами! − Олег молча кивнул мне, изображая понимание и сел в своё кресло.

− Почему ты не предложил сделать Мире пересадку? − спросил прямо.

− Влад…

− Просто ответь мне, − настоял я.

− Всё не так просто, как ты думаешь, Влад.  Нет никаких гарантий и…

− Хочешь сказать это не выход? − я был в непонятном мне возбуждении, пролистав в интернете сотню страниц, я не мог найти другого пути помочь Мире.

− Это выход. Выход, Влад, если, − он начал загибать пальцы на руках перечисляя бесконечные если.

− Если операция пройдёт успешно. Если донор подойдёт идеально. Если Мира не отторгнет пересаженное сердце. Если у неё не разовьётся обострение ТЭЛА. Если мы сможем найти донора вовремя. Это выход, Влад, выход на пять-семь лет.

− Ты не можешь знать это наверняка! − прокричал я.

− Не могу, Влад, но и ты не можешь, − спокойно ответил он, вставая. − У неё четвёртая отрицательная группа крови. Найди ей донора, и исключай по одному все  встающие на твоём пути если, тогда у тебя есть шанс спасти Миру.

− Я спасу её, Олег. У меня нет другого выхода.

− Влад… Послушай меня, пожалуйста. Ты должен быть готов к…

− Я спасу её, Олег. − Вновь прервал я его бесполезные советы.

− Не сомневаюсь, − послышалось по ту сторону двери, когда я уже успел покинуть кабинет друга.

Около Миры никого не было. Она в одиночестве наблюдала за продвижением жидкости по трубке капельницы в вену.

− Привет? − глупо обозначил я своё присутствие.

− Как ты? − едва улыбнувшись, спросила она.

− С точки зрения медицины, − присел на край кровати, не утруждаясь перестановкой кресел.

− Не смешно, − но улыбка её стала шире и светлее.

− Знаю. У тебя всё в норме?

− Не знаю, − она пожала плечами, − мне отсюда не видно монитора этой громоздкой штуки. Мы снова рассмеялись вместе, я начал водить большим пальцем по середине её ладони.

− Мы уедем, как только тебе станет лучше, − прошептал, рассматривая скучный узор на простынях.