Безумные идеи. Как не упустить кажущиеся бредовыми идеи, способные выигрывать войны, искоренять болезни и менять целые отрасли

Поводом к изучению партизанской войны и терроризма стало необычное наблюдение. «Время от времени мы приезжали в Колумбию навестить родственников, – рассказывал мне Джонсон, – и каждый раз новости в этой стране, где уже несколько десятилетий не прекращалась гражданская война, выглядели примерно так: трое убитых; восемь человек найдены мертвыми; совершено два убийства».

Джонсон – типичный белокурый англичанин, с постоянной улыбкой на лице и насмешливо-популистским отношением к науке. Представьте себе молодого Тони Блэра (когда он был еще популярен), преподающего дифференциальное исчисление, – и вы получите Нила Джонсона. Но когда он рассказывал мне эту историю, ему было не до смеха. События в Колумбии вызывали у него тяжелые воспоминания. «Я вырос в Лондоне, а там в то время только и слышно было: “Передаем новости из Северной Ирландии. Два человека убиты. Сегодня без жертв. Убиты четыре человека”».

Работая в Оксфорде, Джонсон специализировался на использовании методов физики для обнаружения скрытых закономерностей в, казалось бы, случайных данных. Поэтому, когда в 2003 году в Ираке началась вторая война и заголовки вновь запестрели цифрами потерь, Джонсон задал себе вопрос: «Нет ли какой-то закономерности в этих ежедневных трагических известиях?»

Он получил доступ к подробной информации о жертвах гражданской войны в Колумбии и обнаружил, что динамика цифр в этой области такая же, что и на фондовом рынке, где тоже наблюдаются определенные закономерности, которых никто пока так и не объяснил.

Учебники, посвященные поведению фондовых рынков, часто начинаются, словно Библия, с некого символа веры. В начале был эффективный рынок. И учитывал он в своих ценах всю информацию, а отклонения от закономерных цен были случайностью (их так и называли: «случайные блуждания»). Плохие актеры (трейдеры, пользующиеся инсайдерской информацией, манипуляторы) могут испортить спектакль, но при правильном поведении и умелом регулировании рынок всегда возвращается к чистой и совершенной эффективной форме. На этом убеждении построена значительная часть современных финансовых теорий, включая теории оценки рисков и ценообразования биржевых активов.

Но, похоже, реальный рынок так не работает. Ценовые подвижки, которые, по идее, должны происходить не чаще раза в год, случаются каждый день. Это свойственно всем биржам: в Нью-Йорке, Лондоне, Париже и Токио. Кривая, отмечающая изменения цен, не должна иметь резких отклонений (так называемых хвостов). В реальном же мире эти хвосты присутствуют, причем весьма немаленькие. Серьезные отклонения, которые статистики называют «толстыми хвостами», случаются значительно чаще, чем следовало бы ожидать по теории вероятностей.

Физики любят «толстые хвосты». Там, где речь идет о чисто вероятностных системах без всяких скрытых взаимосвязей (типа подбрасывания монетки), хвостов практически не бывает. Это скучно. «Толстые хвосты» свидетельствуют об интересной динамике в системе. Под «системой» может пониматься группа деревьев, среди которых распространяется пламя. Это может быть также группа людей, торгующих акциями, среди которых распространяются различные идеи, то есть, выражаясь другими словами, финансовый рынок. Физики, включая Джонсона, изучали «толстые хвосты» на финансовых рынках в течение многих лет, пытаясь найти в них скрытый смысл. Обвалы рынков («крайне редкие исключения», по словам Гринспена), коллапсы хедж-фондов, внезапные банковские дефолты часто становятся следствием «толстых хвостов» или, по крайней мере, ассоциируются с ними.

В 2003 году Джонсон стал соавтором учебника по физике финансов, в котором к рынку были применены методы статистической физики. В книге был один очень необычный момент. Большинство исследователей до этого пытались решить проблему «толстых хвостов», изучая поведение индивидуальных трейдеров. Джонсон же рассматривал их в кластере. Он задал себе вопрос, что произойдет, если мы предположим, что трейдеры действуют коллективно, мелкими группами, каждый из участников которых ведет себя схожим образом и принимает схожие решения о продаже или покупке активов (у нас есть достаточно доказательств сильного группового мышления на рынках, начиная от «тюльпанной лихорадки» и заканчивая «пузырем» интернет-компаний). Кластеры необязательно должны иметь постоянный состав. Подобно школьным компаниям, люди приходят в них и уходят. Кластеры могут образовываться и исчезать, сливаться с другими и делиться. Представьте себе кастрюлю воды, которую мы поставили на огонь. Перед закипанием в ней образуются пузырьки. Они могут расти и схлопываться, сливаться с другими пузырьками или распадаться на более мелкие. Джонсон предположил, что кластеры трейдеров ведут себя подобно этим пузырькам, находящимся на пороге перколяции.