Безумный год (Вирус)

Как бы там ни было, но баритон благополучно вылез из болезни, отсидел положенное время дома и стал готовиться к очередному крупному концерту. По традиции, именно он открывал и закрывал мероприятия такого ранга своими песенными номерами. Причем если в заключение концерта что-нибудь духоподъемное исполняли все участники совместно, то открывать концерт он должен был сольным выступлением.

Первый тревожный звоночек раздался у директора агентства вечером того дня, когда должна была состояться репетиция. Заглянув в конце дня в свой офис, – до этого были нудные беседы в министерстве, хитрые разговоры с импресарио других участников концерта и проникновенные обращения к спонсорам предстоящих мероприятий – с надеждой, что хотя бы здесь все в порядке, он, во-первых, к своему удивлению увидел всех сотрудников на местах, а, во-вторых, поразился какой-то мертвой тишине в конторе.

– А чего это вы тут все сидите? Сверхурочные мне вам платить пока, вроде, не за что. Или что, нас всех опять закрыли по домам и все и везде отменили? Так, вроде, мне в министерстве никто ничего подобного не говорил.

– Соловей накрылся. Голос тю-тю, – в каждой конторе всегда найдется кто-то, кто может говорить с шефом почти на равных, была и здесь такая дама, сделавшая для успеха агентства чуть ли не больше, чем и директор, и великий баритон. – Вон Олег был на репетиции. Вернее, не было никакой репетиции. Голоса нет. От слова совсем.

– Да, ладно, может просто не в форме? Соберется, врачи горло посмотрят, погреют, помажут и все наладится.

– Не наладится, – вступил в разговор тот самый Олег, который вообще-то кончил консерваторию, но поработав пару лет в агентстве еще во время учебы, решил делать ставку не на музыку, а на бизнес, – видел я уже такое. Все.

Не верить Олегу у директора оснований не было. Но надежда, как известно, умирает последней и он еще несколько дней пытался пробудить баритона к жизни – очевидный конец творческой карьеры буквально подкосил его.

С концертом, конечно, выкрутились. Следуя старому доброму принципу: если хочешь что-то скрыть, не прячь это вообще, заранее пустили слушок, что петь в полную силу великому артисту пока не велит медицина из-за недавно перенесенного ковида, заменили его на вступлении, а в заключении голосов на сцене было достаточно, чтобы зал проникся и долго и бурно аплодировал. Все прошло нормально, и никто бы не обратил на эту историю внимания, если бы вокруг не начали происходить малопонятные вещи.

Дело в том, что число людей заметных и даже высокопоставленных, оказавшихся пораженных болезнью, постоянно росло. В каких-то случаях это было понятно. По роду своей деятельности они не могли все засесть в бункере, полностью исключив контакты с внешним миром. Дело кто-то все же должен был делать. Ну, и цепляли болезнь, естественно. Плюс к этому распространившаяся в узких кругах информация о возможности легко выскочить из болезни не просто снижала уровень мер безопасности, но даже как бы подталкивала эту группу к тому, чтобы поскорее переболеть – и все, дальше живи, как хочешь. Так что многие известные лица демонстративно игнорировали маски, перчатки и прочие меры безопасности. С учетом того, что кто-то из них уже переболел, а кто-то верноподданнически поспешил привиться «Спутником», окружающие вообще не понимали, как к этому относиться. К тому же уж где-где, а в Москве всегда ходило достаточно слухов, что у небожителейсвоя медицина, которая разве что покойников не оживляет. А иногда и того,… оживляет. Так что щеголять без масок в определенных кругах стало как бы признаком принадлежности к особой избранной касте.

В результате болели, получали переливание плазмы, отсиживали – или не очень – карантин и бодро выходили на работу.

Большинство населения нашей страны придерживается мнения, что рулить чем-нибудь крупным – страной, министерством, губернией – может практически любой образованный и здравомыслящий человек (Хотел было добавить слово «честный», но испугался, что читатели плюнут и дальше читать не будут). Главное, чтобы повезло оказаться в нужном месте в нужное время. Автор не относится к поклонникам теории пассионарности, но и такого упрощенного подхода не разделяет. Элемент случайности, конечно, присутствует везде, но большинство прорвавшихся наверх и удержавшихся там, все же, обладают по его наблюдениям определенными качествами – деловыми, волевыми, интеллектуальными – несколько в большей мере, чем большинство из нас. И проявлять им там эти качества, в каких-то случаях их даже можно назвать талантами, приходится постоянно. Иначе сожрут.

Впрочем, процесс поедания требует некоторого времени, и в данном случае оно еще не прошло. Однако, процесс турбулентности уже начался.