Безупречный

— Все нормально, — отвечает она, пересчитывая таблетки, которые там оставила. — Как ты себя чувствуешь этим утром? Ты проснулся, чтобы принять таблетку? Или ты выпил ее только сегодня утром? Тебе нужно принять двенадцатичасовые.

— Да, босс. — Я с важным видом подхожу к ней, внутренне посмеиваясь над тем, как она суетится вокруг меня. Я и правда получаю от этого удовольствие.

Я хватаю таблетки и стакан несвежей воды — той, что все еще немного напоминает по вкусу бурбон, — и проглатываю лекарство, отмечая темные круги под глазами Саммер. Ее ресницы трепещут, когда она делает большой глоток кофе, — как будто это нужно ей, чтобы выжить.

— Ты выглядишь усталой.

Она наклоняет голову и бросает на меня свой самый невозмутимый взгляд. Ее глаза широко раскрыты, а губы поджаты.

— Спасибо. Как мило. А теперь снимай футболку и ложись на кровать.

Я медленно моргаю, пока до меня доходит реальный смысл того, что она говорит.

— Это очень прямолинейно, Саммер.

— Не испытывай мое терпение этим утром, Итон. Мне нужно по крайней мере три чашки кофе, прежде чем я смогу разобраться с этой очаровательной версией тебя.

— Все в порядке. Мне нравится, когда женщина знает, чего она хочет, и просто просит об этом. — Я усмехаюсь, направляясь к кровати и опускаясь на край на том самом месте, где сидел прошлой ночью.

— У кого-то сегодня утром хорошее настроение, — ворчит она, меняя свой кофе на два тюбика крема и бросая их на кровать рядом со мной.

Она даже не спрашивает, просто встает между моих ног и тянется к нижнему краю моей рубашки, чтобы задрать ее. Никаких фанфар, никаких охов и аханий, как это делали некоторые женщины в прошлом. Сразу к делу.

И все же я не упускаю из виду, как ее взгляд скользит по моему телу, когда она поднимает футболку и снимает ее через мою голову. Она кажется равнодушной, но время от времени, клянусь, между нами что-то вспыхивает.

— Как мне не быть таким? Ты только что назвала меня очаровательным.

Она забирается на кровать позади меня.

— Прибереги это для поклонниц, Ретт.

Когда ее руки касаются моей кожи, они холодны как лед. Я подпрыгиваю.

— Господи, Саммер! Ты замерзла. Ты уже была на улице?

— Нет, — отвечает она, прежде чем безмолвно приступить к работе над моим плечом.

— Откуда ты знаешь о поклонницах родео? — спрашиваю я, пытаясь поговорить о чем-нибудь, что удержит мой член от возбуждения из-за рук Саммер, скользящих по моей коже.

— Я бы не появилась на твоем ранчо, не проведя кое-какие исследования в Интернете.

— Хм. — Я поджимаю губы, гадая, что она могла там найти обо мне, о спорте.

Она массирует меня, как прошлой ночью, но при утреннем свете ощущения не совсем те же. Все как-то менее уединенно, хотя и не менее любезно. Я стараюсь не думать о том, как она проснулась, взяла кофе и пошла через коридор, чтобы позаботиться обо мне. Тем более что ей не нужно этого делать.

— Почему ты такая холодная?

Она вздыхает, запуская большой палец в собранные в пучок волосы.

— Отопление в моей комнате не работает.

— Что?

— Это такая штучка — радиатор отопления. — Она указывает на металлическую решетку под окном. — Он не работает.

— Итак, ты спала в очень холодной комнате?

— Да. Все было нормально — я взяла пальто и одеяло. Я переживала вещи и похуже.

Я внезапно выпрямляюсь, сосредоточившись не столько на ее руках, сколько на том, что после того, как всю ночь проспала в морозильной камере, она здесь и заботится обо мне.

— Они должны предоставить тебе другую комнату. Ты позвонила вниз и спросила?

— Да. Отель переполнен из-за мероприятия Всемирной федерации родео на быках.

Я поворачиваюсь к ней лицом, обвожу взглядом мягкие веснушки на ее носике-пуговке.

— Тогда им нужно его починить. Или мы поменяем отель.

Она снова вздыхает, внезапно ее голос кажется таким же усталым, как и вид.

— Я посмотрела. Пайн-Ривер небольшой. Здесь не так уж много отелей, и все они переполнены. Они собираются сегодня же прислать кого-то из техобслуживания.

— Чертовски правильно, они должны. — Внезапно я прихожу в ярость из-за того, что она провела целую ночь в холоде. Из-за того, что я заставил ее почувствовать, будто она не может постучать в мою дверь и попросить о помощи. — Я собираюсь поговорить с ними.

— Ладно, мачо. — Она хрипло смеется. — Помолчи и дай мне натереть тебе спину. Это согревает мои руки.

И я позволяю ей, потому что, когда она так говорит, это звучит так, словно ей нравится прикасаться ко мне.

Я провел свой день, давая несколько интервью, и вел себя смиренно, когда люди спрашивали меня о моих высказываниях и действиях в отношении молочного скандала.

Саммер заставила меня попрактиковаться в правильном выражении лица, пока кормила маленькими, похожими на обезболивающее таблетками, подходящими для дозатора Pez [26].

Я сказал ей, что на самом деле мне не жаль, и она ответила, что иногда мы делаем или говорим то, чего не хотим, чтобы другим людям было комфортно. Я прокручивал это в своей голове весь день.

Не уверен, что она права.