Безутешная плоть

Леон стучит пальцами по рулю и, недостаточно хорошо понимая шона, интересуется, что происходит.

– Он хочет с тобой поговорить, – отвечает Ньяша.

– Да, БабаваТака, в чем дело? – спрашивает Леон, высунувшись из окна.

– Босс… – начинает Сайленс.

– Какие-то проблемы? – опять спрашивает Леон. – Я уверен, мы можем их решить.

– Я не знаю, проблема ли это, – отвечает Сайленс. – Мне просто интересно, хорошо ли, если моя жена полагает, что принадлежит к другой семье? Семье, которая не моя? Даже если это семья ее европейцев?

Ньяша закатывает глаза. У тебя падает пятая зеленая бутылка, и ты не в состоянии вообще ничего удержать. Бутылки валятся одна за другой. Ты молишься о том, чтобы Май Така вышла из машины.

Леон молчит, раздумывая.

– Да, – кивает он наконец. – Думаю, хорошо. Очень хорошо, БабаваТака, если один раз семья так решила, если ее попросили и все договорились сходить в кино.

– Но сегодня вечером она свободна, – упорствует Сайленс. – Я знаю, работа есть работа. Я никогда не останавливаю ее, когда она идет на работу. Но свободный вечер – это не время для работы!

– Это работа, – ледяным голосом возражает кузина. – Ты же видишь, у нее на коленях Панаше. Поэтому она нам нужна.

– Босс, – продолжает Сайленс, не обращая внимания на Ньяшу, – я говорю, что, если это работа, никто не может ничего сказать против. Но Май Така ничего не говорила мне про работу. Поэтому, когда работа окончена, лучше спросить мужа.

– Я думаю, Май Анесу рассказала тебе о наших планах. – И Леон заводит машину.

Сайленс выдвигает подбородок и медленно щурится, наконец в узкие щели видно только слепящую тьму.

– Если она работает, она должна была сказать, – спокойно кивает он. – Понимаете, моя жена мне просто врет. Она сказала, что хочет посмотреть фильм в торговом центре. Она сказала, что хочет. И поэтому оделась не в форму.

– А ты решаешь, когда мне надевать форму, Сайленс? – вспыхивает Май Така. – Нет, ты мне тут не указ!

Холодный свет из глаз Сайленса льется на жену.

– Май Така, – предупреждает он, – кто-то научил тебя мне врать. Я говорил тебе его снять, платье, которое на тебе. Я говорил тебе надеть форму. Ладно, все хорошо. Езжай, увидимся, когда вернешься.

– Ах, ну что он тут стоит? – бормочет Леон.

– И ты скажешь мне то, о чем я спрошу, – обещает Сайленс Май Таке и, ковыряя в ногтях, обращается к Ньяше: – Май Анесу, если я на вас работаю и вы даете мне дом на вашей земле, то это дом для меня и моей семьи, не так ли?

– Так, – отвечает Ньяша. – Пока ты тут работаешь.

– Вот! – Сайленс разворачивается и кладет руки на крышу машины, нависнув над окном, за которым сидит жена. Потом он просовывает голову между руками и обращается прямо к ней: – Ты все слышала. А я хочу послушать, что ты скажешь сегодня вечером, когда вернешься. Когда будешь в моем доме.

Ты больше не можешь выносить напряжение и, потянувшись через детей, служанку, приоткрываешь дверь. Сайленс открывает ее совсем, но Май Така наклоняется и закрывает дверь.

Ты удивленно смотришь на служанку, которая с вызывающим видом нажимает кнопку замка.

– Май Анесу, вы сказали, что она работает, разве не так? – опять начинает Сайленс.

– Да, Баба Така, – кивает его работодательница. – Я так сказала.

– Если это работа, тогда это сверхурочные. Май Анесу, ей надо заплатить. – Сайленс вздергивает подбородок.

– Ей заплатят, – холодно отвечает Ньяша, устремив на мужа выразительный взгляд.

Через минуту Леон кивает, и Ньяша расслабляется.

– Все в порядке? Ей заплатят, – повторяет двоюродный зять.

– Спасибо, босс. – Сайленс отходит назад и машет рукой.

– Пожалуйста, Май Така, – просит Ньяша, когда машина трогается с места, – пожалуйста, будь осторожна с мужем, когда вернешься.

– Поехали, – решительно отвечает Май Така.

– Да, – совсем усталым голосом говорит Ньяша. – Поехали.

Ты тоже вымотана тем, что сейчас произошло. Только Май Така сидит прямо, она прямо искрится энергией.

– Ничего уже ничего не остановит, – пожимает она плечами. – На самом деле со вчерашнего дня, как я вернулась домой, все к тому шло. Помните, Май Анесу, я сказала, что нет, мол, мне лучше не ехать. Сегодня утром он уже ударил меня по ноге. Поэтому то, что сегодня случится, случится после того, как я посмотрю фильм, а не после того, как я его не посмотрю. А теперь, Май Анесу, не думайте ни о чем.

Анесу прячет лицо в спинке сиденья матери. Ньяша разворачивается и гладит дочь по голове. Леон проезжает в ворота. Сайленс поднимает кривой шест, чтобы их закрыть.

Ты смотришь в окно, лицо крепко прижато к запотевшему стеклу.

* * *

Кузина где-то откопала нового, толкового механика, так что, когда вы поднимаетесь на пригорок у торгового центра в Камфинсе и Леон объезжает рытвины Черчилль-авеню, «Глория» послушно громыхает.

Женщины тянутся вдоль обочин с младенцами на спине, мешками зерна или удобрений на голове, а то и просто стоят и ждут автобуса. У них такой вид, как будто они поражены самим фактом своего существования. «Глория» едет вдоль горящих уличных фонарей, и двоюродный зять качает головой.