Читаем Безутешный счастливчик полностью

О княжне Марье: «Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто-неестественное, дурное выражение, когда она смотрелась в зеркало».

Всегдашнее «спокойное и непроницаемое выражение» лица князя Андрея. См. у Сперанского «зеркальный взгляд», не позволяющий проникнуть.

Долохов и его «светлый и наглый взгляд».

«Оставлены были больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля».

У военного министра Австрии на лице «глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка…».

Билибин после каждой своей заранее приготовленной остроты приостанавливается, чтобы дать время слушателям ее оценить.

Князь Андрей видал, что поступок его исполнен того, что он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule (смешным).

И как она, княжна Марья, могла думать о прическе и пр.? «Что могло все это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли которого не падет ни один волос с головы человеческой».

«соединение австрийской отчетливости с русской храбростью…»

О государе. «Он ничего не ел и дурно спал эту ночь. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых».

«У Аракчеева нервы слабы».

На Аустерлицком поле, истекает кровью «Строгий и величественный строй мысли» кн. Андрея: «Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего этого, что мне понятно, и величия чего-то непонятного, но важнейшего!»

«Это нервный и желчный субъект – он не выздоровеет».

Граф Толстой. Из 2-го тома «В. и мира».

«Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя».

«И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось».

Анна Друбецкая: «Ну, кто же в наше время не имеет интриги?»

Николай Ростов, слушая пение сестры Наташи, на миг: «Все это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – все это вздор… а вот оно настоящее».

общество масонов: «братство свободных каменщиков»

Один из масонов дарит Пьеру Фому Кемпийского, и Пьер целыми днями читает ее.

Пьер. «О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить и не мог перестать задавать себе».

Князь Василий, Пьеру: «Элен новинка перед тобой, как Христос перед жидами».

А вот о главноуправляющем имения Пьера: «самые умные, в том числе и главноуправляющие» поняли, что Пьера легко обмануть.

А дальше: «Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, играл им, как игрушкой».

Андрей: «Я знаю в жизни только два действительные несчастия: угрызение совести и болезнь. И счастие есть только отсутствие этих 2-х зол».

О Денисове: сквозь привычную развязность и оживленность «какое-то новое, дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица».

Ник. Ростов. «Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их».

Кн. Андрей и «вся эта тайная, нелогичная, происходившая в нем внутренняя работа».

Кн. Андрею логический склад ума Сперанского «тем более внушал уважение, что он не вполне понимал его».

Масонская глупая мистика. Три начала вещей: сера, соль и меркурий.

3 главные цели масонов: 1) самопознание, ибо человек может познавать себя только через сравнение – значит необходимость чел‹овеческого› набл‹юдения›, 2) совершенствование, очищение и исправление себя, 3) таким путем достигается главная добродетель – любовь к смерти.

Дневник Пьера: «Читал св. Писание, но без надлежащего чувства».

Дневник Пьера: «Господи великий, помоги мне ходить по стезям твоим».

Вера о своей сестре Наташе: «Удовольствие быть замеченною часто заглушает в ней истинное чувство».

«в ту вечную тихую пристань, где нет ни печали, ни воздыхания»

_______

А это запомнить: управляющий Шамраев говорит своей барыне Аркадиной: «Я благоговею перед вашими талантами, готов отдать за вас десять лет жизни, но лошадей я вам не могу дать». ‹Чехов. «Чайка».›


Болеслав Прус – не гений, но очень порядочное сердце. (Чего стоит сцена с ксендзом в «Форпосте».) Очень внятно и классично, но это провинция классики. Маленький человек – это все, и демиург («Эхо музыки»), и носитель жизнеспособности («Тени»), и надежда нации («Форпост»). Высшие сословия лишены порыва и натуральности («На каникулы» и школьно-хрестоматийный отрывок).


Окончив «Форпост». В стечении бед есть в самом деле что-то расковывающее душу. Иов на последней ступени отчаяния продолжает верить в благость Творца; мало того – теперь его вера не отягощена балластом. Он теперь весь гол и говорит только с Богом. Сходное психологическое состояние испытываем и мы, все теряющие: т. е. освобождение души и готовность. И кто-то взамен Всемогущего собеседника и судии.


Марк Твен.

«На меня можно глядеть только через закопченное стекло».

«Мой любимый напиток – кровь; любимая музыка – стоны умирающих».

«Избиением небольших общин я развлекаюсь в свободные минуты, а истребление народов – моя основная профессия!»

молния вывихнула им ноги

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе

На споры о ценности и вредоносности рока было израсходовано не меньше типографской краски, чем ушло грима на все турне Kiss. Но как спорить о музыкальной стихии, которая избегает определений и застывших форм? Описанные в книге 100 имен и сюжетов из истории рока позволяют оценить мятежную силу музыки, над которой не властно время. Под одной обложкой и непререкаемые авторитеты уровня Элвиса Пресли, The Beatles, Led Zeppelin и Pink Floyd, и «теневые» классики, среди которых творцы гаражной психоделии The 13th Floor Elevators, культовый кантри-рокер Грэм Парсонс, признанные спустя десятилетия Big Star. В 100 историях безумств, знаковых событий и творческих прозрений — весь путь революционной музыкальной формы от наивного раннего рок-н-ролла до концептуальности прога, тяжелой поступи хард-рока, авангардных экспериментов панкподполья. Полезное дополнение — рекомендованный к каждой главе классический альбом.…

Игорь Цалер

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное