Читаем Безутешный счастливчик полностью

29/Х – Нагрянули Би-би-си. Абрамц. съемки. Уже в шубейке по случаю погоды. Вместе с Нос. снимают у крыльца дачи, по пути к исаев. домику, по тропке его, по крыльцу его. Дубли, дубли. Отказ. от съемок в постели, с пером в зубах… «Не могу. Подташнивает».

30/Х – Тяжко. Понемногу перебираюсь с мансарды вниз, все еще шаткой и слабейшей походкой. Все о предстоящем возврате Нат. из Штатов. Равнодушен. И главное – переждать – перетерпеть сегод. день.

31/Х – Полегче. Корвалол. Перемеж. сон. Нос., уже за меня спокойная, уезжает по делам в Москву. Обещает быть завтра вечером, с гостинцем. Будет ли Нат. 2-го, неизвестно.

1/XI – Я один. Весь день до веч. В гостинце спасающем я уже не нуждаюсь. Веч. приезж. Г. Нос. Бутыль. Я отпиваю только самую малость. Прогулки по пос.

2/XI – А нынче уже основат. берусь за оставшееся спиртное. С утра. Еще нет ночных морозов: вечер, прогулка по всему поселку, вдоль и поперек, чтобы сделать перепись насел.: 5-я, 25, 35, Пастернак. Правление.

3/XI – Должна быть в программ. «Взгляд» включена сцена из спект. Спесивцева и мои реплики. У Леонтов‹ича› до 2:30 ночи смотрим пр. «Взгляд». Нет про меня.

5 нояб. – На праздники, 41/2 дня подряд, начинают съезжаться, со вчераш. вечера ожидаем приезда хозяев-гостей: Сереги с семейством.

6 нояб. – В самом деле: такси под окном – Серж и Марина с Настей. Размещаются. Коньяк. Нос. уезжает. Появ. гости: Епифан с Зиной, Леонтович. Серж, добыв. в Хотькове еще коньяк. Потом у Епиф. добыв. бутыль продукта.

6/XI. Доп. – Зина гов., что не было меня во «Взгляде», но она слыхала, что будет о Спесивцеве в «Добр. вечер, Москва» 11-го и во «Взгляде» 10-го. Впослед. обнаруж., что не было ни там, ни там.

7 нояб. – Не совсем хор. после вчерашнего. Чуть-чуть осталось водки. И все. Замыкаюсь в своей боковой комнате. С Сержем наблюд. за демонстр. Стук в боков. дверь: почтальон. Телеграмма от Нат. «Поздравляю Великим Октябрем. Дошли слухи, что на праздники приезжать нельзя. Приеду 9-го. Нат.»

8 нояб. – Солнце наконец. И неожид. Марина гов.: «К Вам Наташа». Оч. мило. Толстовы принимают гостью дов. хмуро. Бездна фотокарточек. Толстое исследов. о Пет‹ушках› из Нью-Йорка. Статья на фр. языке о Ер‹офееве›, Зинов‹ьеве›, Макс‹имове›, Цветкове. Мемуары Хрущ‹ева›. Ленинианы Валентинова и Солоух‹ина› Самое лучшее: бол. бут. америк. рома – «Только что из Штатов». Гуляем.

9 нояб. – Первый ночной мороз (ок. –1–2°). Снова с Нат. гуляем к аксак. колодцу. Ясенки. Пью лед. воду из всех колодцев – от вчераш. рома. Второй соверш. безоблач. день. Под солнцем на глебов. поляне. Приезд Г. Нос. Вначале трудно совместимые Нат. и Г. Потом проще: фоток. и пр. По программе «Доб. вечер, М.» так и нет обо мне и Спесив.

Выезд в Москву (единствен. в ноябре).

10/XI – Чрезвыч. пестрый день. Просып. в бок. комнате. Нат. неподалеку. Собираемся в Москву: я, Нат. и Г. Нос. Машина 35-й дачи уже у ворот. Немножко Нат. гостит у нас. Немного коньяку, немного шамп. Едем на такси в ЦДЛ – в банкетном зале – знакомство с Булатом, Ю. Черниченко, Д. Самойловым, Еременко, Парщиковым и др. и др. Тосты, при общем поднятии, Булата за мое здоровье. Главе изд-ва «Книж. палата», и ему автограф. Коньяк, коньяк. И не помню возвращ. на Гутманах, и безобразия, полноч. сцен с Гутм.

11/XI – Мне, издыхающему, разъясняют, как я вел вчера. Необходимо Гутм. принести извин. Гал. достает похмелку. В гостях Славутин с женой. Присоед. Нат. и Нат. Айги. Вместе уезжают на спектакль МГУ. Поздно веч. звонит Нат., гов., что она и ее родители в восторге от Славут. постановки. (Таксист, возивший Г. Нос. на Войков. за коньяком, забронирован на завтраш. отъезд в Абрамцево.)

12/XI – Из Москвы. По почте только одна новинка: из Риги некто присылает экслибрисы через редакцию «Театра». Приезд Мур., и в 11 утра на такси движемся к Абрамцеву. 3-е вселение.


Кстати, о приезде в Москву 10/XI. День милиции. Коньячок. И даже головомойка. Неожид. гостья: Ирина из «ЛГ», дает проверить окончат. текст бол. статьи для ЛГ. Звонок Б. Козлова – он только что из Польши, в Варшав. драм. театре б. успех «Пет.» – просят передать приветы и настоят. приглашения.

Голову можно поворачивать только на 25 влево и 20 вправо.


15/XI – Зима продолж., и снег весь день. Полегче. Снова за письм. столом. Под сумерки Мур. уезжает в столицу. Обнаруживается, что Нат. будет только по прибытии Лили[23] из Штатов. Весь день сыпет снег, а в ночь обещают «сильный снег».

16/XI – Любуюсь с утра: снегу навалило столько, что невероятно, что он и весною растает. За снегами на деревах не видно ни заборов, ни строений. И жаль, что он понемногу осыпается.

17/XI – Вот и дрова привезли. Сухой дуб. Нос. прекращ. таскать сухие палки из лесу. Дуб трещит в гостиной. К сумеркам Мур. возвращается из Москвы, немного коньячку. И каждый вечер у телевиз. (16-го по тел. режисс. театра «Современник» заявил, что снимает тел. фильм по пр-ниям Гоголя, Салт.-Щ., Венед. Ер-ва и других.) Это первое упоминание моего имени по телев. после 19 и 20 окт.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе
100 легенд рока. Живой звук в каждой фразе

На споры о ценности и вредоносности рока было израсходовано не меньше типографской краски, чем ушло грима на все турне Kiss. Но как спорить о музыкальной стихии, которая избегает определений и застывших форм? Описанные в книге 100 имен и сюжетов из истории рока позволяют оценить мятежную силу музыки, над которой не властно время. Под одной обложкой и непререкаемые авторитеты уровня Элвиса Пресли, The Beatles, Led Zeppelin и Pink Floyd, и «теневые» классики, среди которых творцы гаражной психоделии The 13th Floor Elevators, культовый кантри-рокер Грэм Парсонс, признанные спустя десятилетия Big Star. В 100 историях безумств, знаковых событий и творческих прозрений — весь путь революционной музыкальной формы от наивного раннего рок-н-ролла до концептуальности прога, тяжелой поступи хард-рока, авангардных экспериментов панкподполья. Полезное дополнение — рекомендованный к каждой главе классический альбом.…

Игорь Цалер

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное