Безжалостный (ЛП)

— Разве у вас нет шпионов, которые узнают, как у меня дела?

— Я бы хотел увидеть вас лично, — сказал он. — Я никому не доверяю заботу о дорогих моему сердцу людях.

— Дорогих вашему сердцу? — недоверчиво повторила Виктория. — Я не верю, что у вас есть сердце!

Он бросил на неё пронзительный взгляд, и она слегка съёжилась.

— Очередное опрометчивое суждение, — произнёс он. — Почему вы доверяете пиратам и разбойникам, которые никогда не будут равными вам по положению и воспитанию? Вы не глупы, но ваши романтические фантазии ограждают вас от тех, кто действительно вас заслуживает.

— Аристократия полна злых и жадных людей, — категорично сказала Виктория.

— Как и пиратство, — парировал Беккет. — Это не так просто, как Вы думаете, Виктория. Мир не чёрно-белый.

— Мисс Торн, — поправила она. — Я не разрешала называть меня по имени.

Глаза Беккета ожесточились.

— Очень хорошо, мисс Торн, — холодно сказал он. Лорд ослабил хватку, и она отстранилась, прислонившись к двери кареты. Ей внезапно стало очень зябко. Дрожа, она плотнее закуталась в его пальто.

Они просидели в тишине остаток пути до её дома. Мысли Беккета остались его собственными, но мысли Виктории были более очевидными. Она металась между гордостью за свою способность к словесным сражениям с Беккетом и стыдом за то, что она была так груба с человеком, который её спас. Что ж, на самом деле Мёрсер был человеком, который её спас… и, кроме того, Беккет был охотником на пиратов и, следовательно, ужасным человеком. И всё же…

Сомнения бушевали в её голове до того момента, пока они не подъехали к особняку, где жила её семья. Виктория была так рада увидеть дом, что когда карета остановилась, она сама толкнула дверь и выскочила на улицу. Ей хотелось поскорее забежать внутрь, но она заставила себя остановиться. Что бы она ни думала о Беккете… он ведь всё равно её спас. Она повернулась к всё еще открытой двери кареты и увидела, что Беккет наблюдает за ней. Она смущенно закусила губу и попыталась всё уладить.

— Катлер…

— Разве не вы, — холодно прервал он, — предпочитаете формальное обращение?

Виктория удивилась отчуждённости его тона. Её черты стали жёсткими, и вместо того, чтобы поблагодарить его, она сбросила его пальто с плеч и протянула ему.

— Кажется, это ваше, милорд, — сказала она.

Он встретился с ней взглядом, не дрогнув.

— Ночь холодная, мисс Торн, — сухо сказал он. — Оставьте.

Мёрсер спрыгнул с места кучера и закрыл дверь кареты, прежде чем разговор стал ещё более неловким. Он повернулся к Виктории и слегка поклонился.

— Мисс Торн, — вежливо сказал он.

Она удивительно тепло улыбнулась и обняла его. Он сдержался от удивления — в конце концов, не каждый день молодые женщины подходили к нему и обнимали его.

— Спасибо, — сказала она с лёгкой улыбкой, — За спасение моей жизни.

— Гм… пожалуйста, — сказал он, кашляя от смущения. — Надеюсь, в следующий раз вы будете осторожнее.

Она согласно кивнула, затем повернулась и убежала в дом.

***

Беккет наблюдал, как Виктория бежит по дорожке к своему дому, его сюртук был перекинут через её руку, её золотые волосы растрепались, пряди беспорядочно выбились из прежде элегантной причёски. Ему удалось мельком увидеть торопливо открывающуюся дверь и горничную, прежде чем карета двинулась вперёд, оставив позади особняк Торнов.

«Своенравная, упрямая, дерзкая, маленькая девка, » — мысленно прорычал Беккет. Его руки сжались в кулак, а затем снова разжались, пока он воспроизводил её слова в своей голове. Были времена, когда он чувствовал, что не стоит с ней бороться. Но кто ещё мог претендовать на титул леди Беккет? У него могло было быть множество других женщин, если бы он захотел, но они не интересовали его даже отдалённо. Они были тусклыми и выцветшими деревяшками, женщинами без духа и характера, не заслуживающими его внимания.

И, несмотря на всё её упорство, все её резкие слова и бунтарские поступки, Виктория заставила часть его гореть огнём, о котором он раньше не подозревал. Она должна принадлежать ему, он должен укротить её; он не мог вынести мысли о том, что кто-нибудь другой завоюет её и будет выставлять напоказ при каждой возможности. Это должно быть его привилегией.

Конечно, подумал он с лёгкой улыбкой, никто из других дворян пока не доказал, что способен справиться с ней. Они слишком легко сдавались. Их интересовала лёгкая добыча; они хотели женщин без искры жизни, женщин, которые были послушными, которые не доставляли бы проблем. Посредственность устраивала других мужчин, но Беккет искал что-то необычное.

И, чёрт возьми, если он поставил перед собой цель, он никогда не откажется от неё. Он получит Викторию хотя бы ради достижения цели.

Конечно, было больше трудностей, чем он ожидал. Например, любовник-пират; и своенравие Виктории само по себе было огромной проблемой. Но, размышлял Беккет, поднимая стопку смертных приговоров для обвиняемых пиратов, дикую душу Виктории можно было бы легко приручить, если бы то, что питало её дикость, было бы отобрано у неё…