Библия и мировая культура

Затем следуют видения Ангела, провозглашающего падение Вавилона, под которым имеется в виду прежде всего Рим, но и всякая неправедная, безбожная цивилизация: «…пал, пал Вавилон, город великий, потому что он яростным вином блуда своего напоил все народы» (Откр 14:8). Третий Ангел громким голосом возглашает грядущее наказание всем, кто поклоняется зверю: «…кто поклоняется зверю и образу его и принимает начертание на чело свое или на руку свою, // Тот будет пить вино ярости Божией, вино цельное, приготовленное в чаше гнева Его, и будет мучим в огне и сере пред святыми Ангелами и пред Агнцем; // И дым мучения их будет восходить во веки веков, и не будут иметь покоя ни днем, ни ночью поклоняющиеся зверю и образу его и принимающие начертание имени его» (Откр 14:9–11). Жесткость, с которой апокалиптик говорит о вечном наказании и вечных муках грешников, свидетельствует о близости его взглядов мировоззрению ессеев. Даже Сын Человеческий, являющийся, как и в Книге Даниэля, в облаке (облаках; см. Дан 7:13), предстает с острым серпом в руке, чтобы пожать грозную жатву на земле — свершить наказание грешников (Откр 14:14–16). И еще один Ангел с острым серпом выходит на грозную жатву: «И поверг Ангел серп свой на землю, и обрезал виноград на земле, и бросил в великое точило гнева Божия. // И истоптаны ягоды в точиле за городом, и потекла кровь из точила даже до узд конских, на тысячу шестьсот стадий» (Откр 14:1 –20). Знаменитый образ страшного гнева Божьего, обрушивающегося на грешников и сминающего их, как гроздья винограда в точиле (давильне для винограда), так что вместо вина течет кровь, в свою очередь восходит к Книге Пророка Исаии — к образу грозного, карающего и спасающего Бога, у Которого ризы красны, как одеяние у топтавшего гроздья в точиле: «Я топтал точило один, и из народов никого не было со Мною; и Я топтал их в ярости Моей; кровь их брызгала на ризы Мои, и Я запятнал все одеяние Свое; // Ибо день мщения — в сердце Моем, и год Моих искупленных настал. //…И попрал Я народы во гневе Моем, и сокрушил их в ярости Моей, и вылил на землю кровь их» (Ис 66:3–4, 6).

Образы страшного гнева Божьего нарастают и концентрируются в следующих главах Апокалипсиса. Перед взором апокалиптика предстают семь Ангелов, которым даны «семь последних язв, которыми оканчивалась ярость Божия» (Откр 15:1). Эти «язвы» символизируют кары, которые семь Ангелов должны обрушить на землю, равно как и «семь золотых чаш, наполненных гневом Бога, живущего во веки веков» (Откр 15:7). Ангелы изливают семь чаш гнева на землю, и страшные кары обрушиваются на грешников. Вся 16-я глава насыщена аллюзиями на описание казней египетских в Книге Исхода. При этом «бесовские духи», вышедшие из уст дракона, зверя и лжепророка в виде жаб, поднимают всех земных царей на сражение с Богом, собирая их в месте, именуемом Армагеддон (Откр 16:13–16). Армагеддон — искаженное ивритское ир Мегиддо («город Мегиддо»), или ѓар Мегиддо («гора Мегиддо»); Мегиддо в свою очередь — не только название реального древнего города, но и долины, над которой он стоит и которая является частью Изреельской долины, а также холма, на котором был расположен город. Мегиддо был ханаанейским городом, который вначале находился в уделе колена Иссахара, а затем был отдан колену Манассии (Иис Нав 12:21; 17:11; Суд 1:27). У «вод Мегиддо» (обозначение реки Кишон, или Киссон) некогда была одержана знаменитая победа Деворы и Барака над войском Сисры (Сисары), военачальника ханаанейского царя Иавина (Суд 5:19). Долина Мегиддо была отмечена еще несколькими сражениями, упомянутыми в Библии (см. 4 Цар 9:27; 23:29). Пророк Захария, говоря о конце времен, когда все народы выступят против Иерусалима, но Господь защитит его и накажет противников народа Божьего, пишет: «В тот день поднимется большой плач в Иерусалиме, как плач Гададриммона в долине Мегиддонской» (Зах 12:11). Возможно, упоминание Мегиддо (Армагеддона) как места, где соберутся богопротивники, связано в Апокалипсисе с аллюзией на этот стих пророка Захарии. Но так или иначе именно благодаря Апокалипсису в христианском сознании Армагеддон стал обозначением места решающего сражения Добра и Зла, а также названием самой битвы.