Библия и мировая культура

На пир бы многих я позвал…
Но Ты, Людей любивший ласково и строго,
Ты, восседавший под сирийской пальмой
Там, у колодезя Иакова, что по дороге в город,
Когда колосья гнулись на ветру, прохлада
Струилась от священных гор; когда
Друзья Твои, подобно облакам,

Стояли тенью вкруг Тебя, чтоб луч, святой и грозный,

Не ослепив людей, пробился к ним,
О Юноша, как сквозь лесную чащу…
Но Ты… Пока Ты говорил, сгущалась
Тень беспощадного предначертанья. Так проходит
И все небесное. Но не бесследно.

(Перевод В. Микушевича

)

И о Нем же — не только как о Сыне Божьем, но и как о сыне еврейского народа — писала русская поэтесса Зинаида Гиппиус в годину новых тяжких страданий народа Божьего:

Он принял скорбь большой дороги.
Он первый, Он один,
Склонясь, умыл усталым ноги,
Слуга и Господин.
Он с нами плакал, Повелитель
И суши, и морей.
Он — Царь, и Бог наш, и Учитель,
И Он — еврей!

Как реального человека его звали Йещуа (Йешу) ѓа-Ноцри (иврит. Йешу — сокращ. от иврит. имени Йешуа, полная форма — Йеѓошуа, что означает «Господь [принесет] спасение», «Спасение от Господа»; приложение с определенным артиклем — ѓа-Ноцри — указывает на происхождение: из города Нацерат, или Нацрат; традиционная русская передача — через греческое посредство — Иисус Назаретянин, Иисус из Назарета). Он родился примерно в 4 г. до н. э. и погиб мученической смертью в 31 или 33 г. н. э. Йешуа ѓа-Ноцри был еврейским проповедником конца эпохи Второго Храма; Его последователи создали в рамках иудаизма особое течение, впоследствии обретшее статус (прежде всего усилиями Шауля (Саула) из Тарса — апостола Павла) новой монотеистической религии — христианства.

В христианской традиции Йешуа ѓа-Ноцри воспринимается как Мессия (иврит. Машиах), т. е. Помазанный [Богом], Помазанник [Божий], особый Избранник Божий, Который своей мученической смертью на Кресте искупил первородный грех Адама и Евы, открыл людям путь к Спасению и Который, второй раз явившись на землю в конце времен, окончательно избавит человечество от зла и подвластности греху. Переводом словосочетания Йешуа ѓа-Машиах на русский язык — через греческое посредство — является именование Иисус Христос.

Согласно христианской догматике, Иисус Христос выступает как Сын Божий, как второе лицо Троицы, как воплощение Божественного Логоса, как Богочеловек. При этом в Богочеловечестве Иисуса Христа, в соответствии с принятой Церковью в V в. н. э. концепцией, «нераздельно и неслиянно» соединяются полнота Божественной и полнота человеческой природы. В этом смысле христианский Богочеловек не является языческим человекобогом — героем, в котором наполовину представлены божественная и человеческая сущности. Тем не менее, как справедливо отмечается в статье «Иисус» в Краткой еврейской энциклопедии, «эти представления отражают попытку синтезировать диаметрально противоположные теологические концепции: монотеистический иудаизм последних десятилетий периода Второго Храма и синкретизм политеистических религий римско-эллинистического мира первых столетий н. э.»[560]. Безусловно, без еврейского Священного Писания — Танаха, вошедшего в Христианскую Библию на правах ее первой части — Ветхого Завета, культ Иисуса, придя на языческие земли, мог бы неразличимо слиться с культами умирающих и воскресающих богов.

В XIX в., в связи с развитием так называемой библейской критики и сравнительного изучения культур, многие исследователи пришли к выводу, что Иисус не существовал как историческая личность, но является всего лишь мифологическим образом. С этим не может согласиться современная наука, полагающая, что несмотря на шлейф легенд, окутывающих облик Иисуса Христа, Он был вполне реальным человеком, которого звали Йешуа ѓа-Ноцри. Библейские исследования подтверждают, что новозаветные тексты правдиво отражают реалии быта, социально-политические и духовно-религиозные проблемы жизни порабощенной Римом Иудеи в I в. н. э., что «в них предстает вполне правдоподобный образ фарисейского рабби, не чуждого ессейского мистицизма и аскетизма»[561].