Библия. Историческое и литературное введение в Священное Писание

Нам ничего не сообщают о Сатане в этом отрывке. Вы уже заметили, что Сатана на удивление редко упоминается в целом Еврейской Библии. Но мы еще вернемся к вопросу о Сатане в главе 8. Само слово «Сатана» буквально переводится с иврита как «Противник». В Книге Иова Сатана — это ангельское создание, постоянно противостоящее народу Божьему (см. также Книгу Захарии, 3). Здесь он предстает в том же свете. Не Господь Бог, а именно эта злая (или, по крайней мере, противная божественной) сила подталкивает Давида к тому, что он сделал.

Мы можем сделать далекоидущие выводы о том, чего Хронист достиг в переписывании истории о царствовании. Его интересуют в первую очередь «славные дни» иудеев. Он практически не говорит о Северном государстве Израиль, даже не упоминает о его разрушении ассирийцами. В частности, автор хочет рассказать историю о двух великих царях израильтян, Давиде и Соломоне, представляя их безгрешными и обходя молчанием их недостатки и дурные поступки (супружеские измены, убийства, деспотизм и т. д.). В частности, Давид и Соломон известны своей ролью в утверждении Храмового культа; особое внимание Хронист обращает на культовую жизнь иудеев. Как и его предшественник — автор Второзаконниче-ской истории (= Девтерограф), — Хронист видел, что именно отступничество от надлежащего почитания Яхве привело к погибели народа. Все же Девтерономист особо подчеркивает значение греха и личного страдания отдельных людей, когда гнев Господа настигает их и весь народ.

Глава 8 УЧИТЕЛЬНЫЕ КНИГИ И АПОКАЛИПТИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Исторические и пророческие книги Еврейского Священного Писания перекликаются между собой во многих вопросах, касающихся Бога, истории, Завета, понимания того, что значит быть израильтянином, и того, как Бог поступает с теми, кто не подчиняется Его воле. Но как мы уже заметили, Еврейское Писание — удивительно многогранная книга с множеством взглядов на вышеуказанные и многие другие вопросы. Это многообразие особенно отчетливо выражено в этих двух типах книг: учительные книги и апокалиптическая литература. Каждая по-своему — в отличительной для себя манере — эти книги могут рассматриваться как библейская альтернатива доминантной парадигме, которую можно найти в Торе и Пророках, как в первой, так и во второй. Мы начинаем рассматривать книги, классифицированные как учительные: Притчи, Книга Иова и Екклесиаст.

ВВЕДЕНИЕ К УЧИТЕЛЬНЫМ КНИГАМ

Для начала я хочу дать рабочее определение книгам, которые все вместе известны как учительные. Это книги, сфокусированные на понимании мира и лучшего способа существования в нем, книги, в большей мере основанные на осмысленном суждении о жизни, нежели на божественном происхождении Израиля.

Для понимания смысла этих книг было бы полезно обобщить некоторые характерные особенности исторической и пророческой литературы Еврейского Писания. Эти особенности во многом распространяются на такие книги, как Исход, Книга Иисуса Навина, Вторая книга Самуила, Книга пророка Амоса, Книга Иезекииля, — по сути, на все упомянутые книги (пусть и в меньшей степени, это касается и молитвенной поэзии и большинства притч). Вот некоторые основные темы подобной литературы.

Мы увидим, что Книга притч, Книга Иова и Екклесиаст значительно отличаются друг от друга; но есть одна вещь, их объединяющая, — в них практически не касаются вопросов, описанных в исторических и пророческих книгах. Эти книги попросту не имеют отношения к исторической хронологии Божьих деяний (со всеми праотцами Израиля, Исходом, судьями, царями), к истории израильского народа, Завету, который Бог заключил с ним, Торе и всему остальному. У этих книг другая направленность и суть, которые заключаются в следующем (это широкое обобщение, но оно должно дать представление о том, как подобная литература отличается от прочей):

• действия Бога по отношению к миру в целом и по отношению к своему народу;

• история Израиля и избранного народа;

• Завет или заветы, которые Бог заключил со своим народом;

• Тора и законы, которые Он передал через Моисея;

• откровение, которое Бог явил лишь избранным;

• национальный вопрос — вопрос, касающийся только народа Израиля;

• смысл общечеловеческого существования;

• наблюдение вместо откровения: писатель внимательно изучает мир, чтобы понять, как он устроен, он не приобретает это понимание путем дарованного ему Божественного откровения;

• индивидуальный подход вместо общего: писания сфокусированы скорее на отдельном человеке, чем на всем сообществе (как вы, будучи личностью, понимаете смысл жизни?);

• охват всех культур, не только израильской (законы получили отражение во многих культурах, как древних, так и современных, и во многих случаях эти законы очень схожие между собой; нет ничего сугубо израильского в них, не считая того, что даже эти книги признают власть Иеговы, но, по сути, в них совсем мало об Израиле).