Библия Раджниша. Том 4. Книга 1

Папа Павел Шестой, конечно, мертв, поэтому он не может что-то сделать против меня; я не верю в привидения. Но только подумайте: если папа Павел Шестой — который считался очень мудрым человеком, возможно, одним из мудрейших пап во всей истории — мог заниматься такими глупыми вещами, то что говорить о папе-поляке? Вы можете себе представить, чем он может заниматься. Он не может потерпеть поражения от папы Павла Шестого; он сделает нечто такое, чтобы нанести тому парню поражение, и он, должно быть, так и делает. Но такие вещи приходится узнавать, когда человек уже мертв. Сейчас история с папой Павлом Шестым известна каждому, так как мертвые не могут ни на кого повлиять, не могут мстить, не могут причинить вам вреда.

Итак, политики и священники должны быть отстранены. Политики скажут, что то, что я говорю, является антидемократичным. Это не так, поскольку демократия не существует нигде.

Я люблю утверждение Г. Дж. Уэллса. Кто-то спросил его: «Что вы думаете о демократии?»

Он сказал: «Это хорошая идея».

Тот человек сказал: «Хорошая идея?»

Он сказал: «Да, она еще только случится».

Она еще не случилась. Во имя демократии кое-что еще произойдет.

Пока я находился в Индии, я думал, что, возможно, в Америке происходит что-то наподобие демократии. Но приезд в Америку был для меня огромным разочарованием. Нигде нет демократии — ни в Америке, ни в Советском Союзе, нигде больше. Это всего лишь слово, которое эксплуатируют политики.

Итак, прежде всего, ее не существует, поэтому отсутствует проблема, что я против демократии, что я антидемократичен. Демократии нет, поэтому как я могу быть антидемократичным? То, что я предлагаю, — верный путь, чтобы изменить всю структуру, так что однажды меритократия сможет слиться с демократией, так как рано или поздно каждый сможет получить образование. Я никому не мешаю; я просто говорю, что дайте сейчас управленческую власть только тем, кто имеет право на нее и подготовлен для нее. Между тем, продолжайте подготавливать еще людей.

Нас может не быть, это не имеет значения. Но в течение трех или четырех поколений каждый сможет пройти процесс распрограммирования, медитации и образования. Тогда все люди будут иметь право, так как к двадцати одному году большинство уже будет зачислено в высшие учебные заведения — они смогут участвовать в местных выборах. Некоторые из них являются уже выпускниками высших учебных заведений: они могут участвовать в выборах на уровне государства. А к двадцати четырем годам большинство из вас уже окончили высшие учебные заведения: вы можете участвовать во всех выборах. А когда вам будет около тридцати, вы сможете выставить свою кандидатуру на пост президента страны.

Я не прошу многого, лишь десятилетнюю подготовку. А если все правительство медитативное, распрограммированное, без предубеждений — только представьте себе это, — тогда бюрократия исчезает, иерархия исчезает; тогда вещи, на решение которых уходили годы, могут быть решены за секунды.

Я знаю об одном случае: один из моих друзей… — он был очень старым человеком, он умер всего лишь два года назад. Он был очень знаменитым историком, Пандит Сундерлал. Где-то в 1920 году он написал историческую книгу, в которой он выразил несогласие с британскими историками; и он был совершенно прав, так как то, что было представлено британскими историками, не подтверждалось фактами. Это было односторонне, естественно, — они были победителями; побежденные потеряли право голоса.

Победители могут писать что угодно. Так, если побежденные участвовали в революции, то победители не назовут это революцией, они назовут это мятежом. Если же революционеры становятся победителями, то, даже если это был мятеж, он становится революцией. Все зависит от того, кто описывает историю.

Британские историки писали о вождях индийской революции так, как если бы они были преступниками, — и конечно, в их глазах они и были преступниками. Они пытались свергнуть правительство, создавая беспорядок, хаос. Естественно, эти люди были преступниками. Но для индийцев те люди были героями, а не преступниками. Они сражались за свою свободу; они жертвовали своими жизнями в борьбе за свободу.

Итак, Сундерлал писал — он был первым историком, который писал с точки зрения индийцев. Конечно, его книга сразу же была запрещена, а против него возбудили дело, которое продолжалось до 1982 года: шестьдесят два года. Дело продолжалось шестьдесят два года — вы можете себе представить? Все те люди уже умерли!

Дело рассматривалось по крайней мере восемью судьями Верховного Суда; все умерли. По крайней мере дюжина адвокатов, которые сражались с обеих сторон, то есть за и против него, все умерли. Издатель книги, типограф, печатавший книгу, писатель и распространитель книги — дело было возбуждено против всех четырех — трое из них умерли. Только писатель продолжал жить, и из-за него дело продолжалось, так как другого пути не было… Даже правительство, которое возбудило дело, умерло. Страна стала свободной, запрет с книги был снят — но дело продолжалось.