Библия в истории европейской культуры

Эта деятельность гуманистов имеет общецивилизационное значение. В условиях всестороннего кризиса, обусловленного переходом западной цивилизации на новую стадию развития, перед обществом стояла задача, не отказываясь от базовых идей, устранить ту общественно-культурную модель, которая не соответствовала новым реалиям. Как правило, это осуществляется посредством так называемого «возрождения». Центральными пунктами размышлений в данном случае становятся такие понятия, как «культура» и «человек». Средневековый «христианский мир» сделал «культуру» и «человека» «творениями» Бога, и соответствующая модель достаточно безупречно работала в течение тысячелетия. Однако в условиях интенсификации социально-экономических процессов внутри субконтинента и усложнения межцивилизационных контактов на территории Евразии дисперсно-локальная («феодальная») общественная конструкция фактически препятствовала выработке новых механизмов. До фактической ликвидации этой конструкции («революции») было еще далеко, к тому же эту акцию надо было обосновать в полном соответствии с общецивилизационной парадигмой. Века, предшествовавшие революциям, были наполнены соответствующими напряженными духовными и культурными исканиями. Итальянские гуманисты и стали зачинателями корректировки этой парадигмы. Их работу продолжат представители «северных» (к северу от Альп) ренессансов и Реформации. Реформаторы сделают акцент на корректировке ближневосточной традиции, апогеем развития которой станет христианство, и дадут свое достаточно перспективное решение дихотомии «Бог – человек».

Итальянские гуманисты, находясь в начале этого процесса, оказались в особо сложной ситуации, ибо им приходится работать со всем культурным комплексом и, в частности, разрешать вновь возникший конфликт ближневосточной традиции, представленной пониманием человека в рамках тандема Священное Писание – Священное Предание, и традиции греко-римской, нашедшей отражение прежде всего в античной литературе «золотого века». Новое общество не могло обойтись без идеи Бога, но акцент был необходим на греко-римских социальных, политических и юридических концепциях, идеях частной собственности, равенства всех перед законом, равенства по праву природы, всестороннего развития человека и др. В определенном смысле итальянская ренессансная культура излишне, быть может, возвеличила человека. Глава флорентийской платоновской академии Марсилио Фичино (1433–1499) говорит о душе мыслящего человека как соединении двух миров: интеллигибельного (Бог и ангелы) и физического (качество и материя). Пико делла Мирандола (1463–1494) из той же академии идет еще дальше. Человек велик как творец самого себя, самоконструктор. «Человек – великое чудо, связь земли и неба, – говорит Пико делла Мирандола. Человек принадлежит и природному миру, но в нем есть элемент, превышающий природный мир. Если животные могут быть только животными, ангелы – ангелами, то человек с помощью разума может подняться до ангельского состояния и даже выше: "Я поставил Тебя посреди мира, чтобы мог Ты свободно обозревать все стороны света и смотрел туда, куда Тебе угодно. Я не создал Тебя ни земным, ни небесным, ни смертным, ни бессмертным. Ибо Ты Сам сообразно воле Своей и чести можешь быть Своим собственным Творцом и Созидателем и из подходящего Тебе материала формировать Себя. Итак, Ты свободен в том, чтобы нисходить на самые нижние ступени животного мира, но Ты также можешь поднять Себя в высочайшие сферы Божества"». Если бы у человека были инструмент и материал, он и сам мог бы создать мир. Однако в конечном итоге человек в результате реновационно-реформационной культурной операции в условиях новых реалий снова занимает место между Богом и Миром, а мир из «творения» превращается в «дом» человека. Тем самым итальянские гуманисты не только не отошли от специфически европейского понимания человека, истоки которого сложились в глубокой древности, более того, они заложили фундамент картины мира, которая появится в рамках нововременной культуры.