Библиотечная олимпиада мистера Лимончелло

У Кайла заныла голова.

– Я жду, мистер Кили, – напомнил мистер Пекельман, взял двумя пальцами «Историю о бельчонке Орешкинсе» и занес руку над огнем.

– Сейчас, две секунды.

Но чтобы выбрать дверь, у Кайла есть всего один вопрос.

С двумя вопросами было бы несложно: сначала выяснить, кто из стражников говорит правду, а потом спросить его, какая дверь ведет на свободу.

Значит…

Значит, надо спросить…

– Я спрошу, – начал он, – спрошу у любого из стражников…

Зрители замерли, ловя каждое его слово.

– …спрошу: «Если бы я спросил второго стражника, какая дверь ведет на свободу, что бы он мне ответил?» И когда я получу ответ, то выберу другую дверь.

– Вы уверены, мистер Кили?

– Да! Потому что, если стражник, которого я спрашиваю, всегда говорит правду, он скажет мне, что другой стражник, то есть лжец, укажет на дверь, ведущую на плаху. А если я спрашиваю лжеца, то он тоже покажет мне на дверь на плаху – он же лжец! Так или иначе, мне нужно выбрать не ту дверь, которую мне укажут, а другую.

– Он прав! – объявила Марджори. – Вы согласны?

Мистер Пекельман опустил книгу.

Но не в огонь.

Он аккуратно положил ее на верхушку стопки в маленькой красной тележке.

– Молодцы, олимпийцы. Браво!

У мистера Пекельмана внезапно прорезался британский акцент.

– Вы готовы были пожертвовать всем тем, ради чего, как вам казалось, боролись, а значит, вы истинные чемпионы и рыцари.

Кайл почти ждал, что сейчас мистер Пекельман изобразит какую-нибудь веселую мелодию.

Но вместо этого он услышал приближающиеся сирены.

Это была полиция.

В окружении полицейских машин к гостинице катил автомобиль в виде гигантского башмака и еще один – гигантская, изогнувшая спину кошка.

Глава 54

Башмак выглядел точь-в-точь как фишка из игры «Сумасшедшая семейка», придуманной мистером Лимончелло.

Поэтому Кайл точно знал, кто к ним едет.

Это был его герой. Луиджи Л. Лимончелло.

Машина-башмак свернула на парковку при мотеле. За башмаком последовал зеленоглазый котомобиль доктора Зинченко.

Кайл не мог понять, что происходит. Ведь мистер Лимончелло сказал, что уезжает из города. Не то в Нью-Йорк, не то в Терабитию (это, наверное, где-то в Индиане).

К бамперам полицейских машин, сопровождавших эти игровые фишки на колесах, были прикреплены бьющиеся на ветру флаги Библиотечной Олимпиады. Полиция приехала вовсе не за мистером Пекельманом. Это был просто кортеж, сопровождавший мистера Лимончелло.

Башмак остановился у самого внутреннего дворика. Кошачий автомобиль доктора Зинченко замедлил ход и остановился чуть позади. Мистер Лимончелло распахнул дверь в боку ботинка и вышел.

– Дональд! – воскликнул он, и голос его громом разнесся над парковкой. – Умерь же пыл огня!

– Спешу исполнить твой приказ! – ответил мистер Пекельман, переходя вдруг на шекспировский язык. Он наклонился и щелкнул выключателем у костровой ямы. И пламя погасло в один миг!

– Газовая горелка, – прокомментировал мистер Лимончелло. – Просто еще один фрагмент нашего великолепного замысла.

– А? – только и мог произнести Кайл.

Мистер Лимончелло нарядился в ярко-желтый спортивный костюм, на голове у него красовался велошлем в виде половинки лимона. Шагнув во дворик, хозяин библиотеки расстегнул ремешки, снял шлем и взял его под мышку.

– Накройте, пожалуйста, книги брезентом, чтобы они не пострадали, – строго сказала доктор Зинченко, переодевшаяся в свое обычное короткое кожаное платье красного цвета, алые чулки, красные туфли на высоких каблуках и строгие очки в красной оправе.

– Желанье ваше – для меня закон, миледи! – с этими словами мистер Пекельман театрально взмахнул куском ярко-голубой ткани, рывком расправил его в воздухе и опустил на лежащие перед ним стопки книг.

Мистер Лимончелло приблизился к Эндрю Пекельману:

– Эндрю!

– Сэр?

– Если ты спросишь меня – а дедушка в костюме? – то сразу скажу: понятия не имею. Потому что никакого давно потерянного четвероюродного дедушки по имени Вуди у тебя нет.

– Как – нет?

– А вот так. Познакомься с сэром Дональдом Торном, одним из лучших актеров во всей Англии!

Сэр Дональд, которого до этого момента все считали дедушкой Вудро (или Вуди) Пекельманом, снял бейсбольную кепку с эмблемой «Голубых соек», изысканно помахал ею и поклонился.

– «Весь мир – театр, – сказал он. – А люди в нем – актеры».

– Сэр Дональд дал несколько уроков и нам с доктором Зинченко, дабы мы сыграли свои роли со всей страстью и искренностью. – И тут мистер Лимончелло изобразил сам себя, хотя на сей раз был куда более драматичен, нежели прежде: – О горе, горе! Я, Луиджи Либретто Лимончелло, официально объявляю первую Библиотечную Олимпиаду закрытой. Все. Капут!

– Так, стойте, – сказала Акими. – Вы притворялись, что ли?

– О да!

– А выглядело так убедительно, – заметила Сьерра.

– Сэр Дональд – прекрасный учитель.

– А вы, сэр, прекрасный ученик. – И сэр Дональд поклонился еще раз.

– Благодарю вас, – ответил мистер Лимончелло и тоже слегка поклонился.

– Зачем же вы притворялись, будто решили бросить библиотеку? – спросил Кайл.