Библиотечный шпион

– Вскоре после того, как нацисты оккупировали Лион, мы с Жозефон ездили в Гренобль, – тяжелым, отстраненным голосом заговорил Этьен. – Обратно мы пробирались лесами, потому что несли с собой штампы, необходимые для подделки документов, а немцы обшаривали каждого, кто садился на поезд, и мы не могли продемонстрировать им свой багаж.

Пока Элейн не вступила в Сопротивление, она считала, что Жозеф неотлучно работал в Лионе. С тех пор она узнала не только о его многочисленных геройских поступках, но и постоянных путешествиях по Франции.

– И пока мы шли через лес, мы наткнулись на труп, – продолжал Этьен бесцветным голосом. – Сначала мы заметили ногу, прикрытую листьями. Мы не могли оставить тело и решили его похоронить. В процессе мы обнаружили, что это молодая женщина. Прости, что приходится говорить такое, но она была обнажена, и ее, очевидно, пытали… – Элейн содрогнулась от ужаса, мгновенно вспомнив стул в кабинете Вернера, блеск металлических инструментов, влажное, холодное сиденье, прилипшее к ее ягодицам и бедрам, и сердце, заходящееся в предчувствии боли…

Элейн снова передернуло.

– Увидев эту женщину, Жозеф подумал о тебе. – Этьен обогнул конус света от фонаря, держась в безопасной темноте. – Он знал, как горячо ты стремишься освободить Францию, помочь другим, не постояв за ценой. И хотя он понимал, что ты радостно пожертвуешь даже своей жизнью, он не мог позволить тебе так поступить.

Теперь обрела смысл и внезапная перемена в поведении Жозефа – то, как яростно он настаивал, чтобы Элейн оставила любые попытки бороться с нацистами и стала примерной женой.

Боль начала подниматься в ее душе, как паводок.

– Он мог бы рассказать мне, – хрипло заметила Элейн.

– И ты бы послушалась?

Элейн шмыгнула носом и невесело рассмеялась.

– Нет.

Этьен сделал жест, говоривший «ну вот, о том и речь».

– Жозеф любил тебя, – убежденно сказал он. – Я никогда не встречал мужчину, настолько очарованного собственной женой.

Агония в груди Элейн взорвалась миллионом острых осколков. Она считала, что лучше поговорить с Жозефом вживую, и упорно отказывалась написать ему в тюрьму – теперь сожаления об этом решении будут преследовать ее до конца жизни. И тысячу раз с тех пор, как ей принесли известие о его смерти, она задавалась вопросом, дошел ли до Жозефа тот клочок бумаги, который она отдала Этьену.

– И Жозеф знал, что ты его любишь, – добавил Этьен.

– Правда? – спросила Элейн, чувствуя, как тиски сдавливают горло. – Мы так много не успели сказать друг другу. – На последнем слове голос у нее сорвался.

– Даже если он не получил твою записку, он знал об этом.

Элейн молила небеса, чтобы Этьен оказался прав, но заноза сомнения сидела у нее в мозгу.

– Мне стоило написать ему раньше. – От этого признания у нее внутри разверзлась бездонная пропасть, полная боли, сотворенная ее собственными руками. И ответственность за эту боль она незаслуженно однажды взвалила на плечи Этьена. – Я злюсь на себя, не на тебя. Прости, что была так несправедлива к тебе.

– Я подвел Жозефа, – ответил он.

– Нет. – Элейн покачала головой. – Найдись хоть единственный шанс, ты бы спас его.

Этьен втиснул руки в карманы пальто и промолчал.

Внимание Элейн привлек перестук башмаков – стройная женская фигура бежала им навстречу. Фонарь мазнул лучом по ее лицу, объятому паникой, и Элейн узнала Николь.

– Кто-то настучал бошам, – выпалила она. – Они сейчас направляются к дому Манон.

Подтверждая ее слова, где-то неподалеку взревел мотор. Учитывая дефицит бензина, на ходу оставались только машины, принадлежавшие немцам. Услышав этот звук, Элейн и Этьен рванули вперед, оставив Николь позади.

– Сюда! – Этьен дернул какую-то дверь и нырнул в трабуль, и прозрачная темнота ночи сменилась глухим мраком. Этьен прокладывал путь вслепую, а Элейн шла за ним по пятам, чтобы не потеряться. Они выпали из другой двери и запетляли по улицам, стараясь не поскользнуться на мокрых булыжниках мостовой.

Так они добрались до улицы Лантерн. Им навстречу, от кафе, популярного у немцев, шла Дениз, одетая в широкие брюки и темный пиджак, с зачесанными назад волосами и крепко сжатыми челюстями. В ней всегда чувствовалась опасность, но теперь в ее глазах сверкало настоящее безумие.

Она прошла мимо, даже не кивнув, делая вид, что незнакома с Элейн, и та ей подыграла. Сейчас их главной задачей было вывести из города Сару и Ноя. И позаботиться о безопасности Манон.

В здании, откуда вышла Дениз, прогремел взрыв, среди клубов черного дыма распустились алые и оранжевые цветы огня, и Элейн оглохла от силы звука. В тот же миг сильная рука обхватила ее за талию и втащила в подъезд дома, где жила Манон.

Волна жара от взрыва лишь мимолетно коснулась кожи Элейн, а потом ослепительный свет сменился чернотой коридора, а толстые стены приглушили грохот. Этьен схватил Элейн за руку и побежал наверх, к квартире, где она прожила несколько месяцев.