Библиотека кота Мортимера

И если меня не будет дома, кто же принесет мистеру Броку тарелку с сыром в четыре часа? Уж точно не миссис Скоггин. Она уже много лет не заглядывает на кухню – предпочитает руководить мной из мягкого кресла у камина в гостиной. До того как уйти из дома, кот любил лежать рядом с ней (когда не сидел на подоконнике и не вынюхивал мышей в подвале). Поэтому мне часто приходилось чистить кресло щеткой – без электричества от пылесоса толку нет. Кот был настоящим утешением, по крайней мере для миссис Скоггин. Хоть бы он скорей пришел домой.

Я вот не утешение. Миссис Скоггин частенько говорит, что я – «испытание на прочность». Чего же здесь утешительного?

Не могу добиться от нее ответа: почему же я «испытание»? Сама я испытаний не люблю и не хочу никого испытывать. Миссис Скоггин только закатывает глаза – точь-в-точь как раньше, когда мы работали в библиотеке.

«Иди на место!» – кричала она мне, готовясь открыть красивые синие двери читального зала ровно в половине девятого. И я мчалась за конторку выдачи книг. «Встань прямо! – одергивала она. – Библиотекари не сутулятся!» И я выпрямляла спину.

Поначалу эти окрики меня задевали, но потом я поняла, что в такой вот ворчливой манере миссис Скоггин проявляет заботу. Возможно, так делают матери. Я попала в библиотеку прямо из детского дома, так что мало знаю о родительском воспитании.

* * *

Каждое утро, когда я приношу ей в постель первую чашку чая и помогаю прикрепить бейдж с надписью «Библиотекарь», миссис Скоггин приветствует меня теми же словами, что когда-то в читальном зале: «Иди на место, милочка!»

Но если я спрашиваю, какое же место лучше подходит для трех привидений (и кота), чем этот старый дом, она лишь сверлит меня взглядом.

Она зовет меня «милочкой», потому что в глубине души любит. А еще потому, что у привидений плохая память на имена. Но в библиотеке она всегда звала меня по имени – когда указывала на тележку с книгами, которые надо срочно вернуть на полки, или размахивала очередным листком бумаги и жаловалась, что мой почерк невозможно прочесть.

Или сообщала, что опять видела в подвале мышь.

Или напоминала, что в принтере кончилась бумага.

Или что лампочки на балконе очень пыльные.

В общем, думаю, все понятно.

Теперь, в нашем уютном доме, миссис Скоггин меньше волнует пыль. Но каждый понедельник, когда я выхожу по делам в город, она часто кричит мне вслед с крыльца:

– Выше голову, милочка! Подними глаза! Займи свое место в мире!

И я стараюсь держать голову выше. Но если бы мистер Брок прочитал книгу обо мне, он никогда бы не воскликнул: «Какое мужество!»

Глава 11. Мортимер

По ночам Мортимер часто видел в окне луну, но даже не представлял себе, что такое ночь под открытым небом.

Небо!

«Бессчетные звезды, – шепнуло ему сердце. – Крупицы сверкающей пыли».

Воздух!

«Теплый и мягкий, – шепнуло сердце. – И нежный щекочущий ветер».

Звуки!

«Это лягушки поют ночную песню. То все вместе, то по очереди».

И как у них получается замолкать в один и тот же момент?

Очень, очень интересно.

* * *

Когда у него в голове мелькала мысль, Мортимер часто слышал странное эхо. С ним так было всегда, с самого детства.

Однажды вечером, незадолго до того, как их с сестрой разлучил пожар, Мортимер спросил Петунию, бывает ли у нее такое эхо. Они тогда лежали в подвале библиотеки в своем любимом углу и понемногу задремывали.

– Дурачок, – сказала Петуния. – Это не эхо. Эхо просто повторяет звуки.

– А что же это?

– Наверное, голос твоего сердца.

– У сердца есть голос?

– Вроде того, – Петуния пристроила одну лапку на шею Мортимеру и крепко уснула.

* * *

Кот вытянулся на траве под ящиком с книгами, поглядел на звезды, вспомнил Петунию и почувствовал себя частичкой Вселенной.

Правда, чуточку одинокой.

Он многое повидал из окна второго этажа за эти годы. Но теперь невольно задумался: а чего же еще он не видел?

Внезапно Мортимер услышал голоса. Громкие голоса. Мышиные голоса.

– Вот тебе! Вот! – пропищал тонкий голосок. – Так я ему и сказал, очень громко! Вот тебе! А потом я это сделал, сам не знаю как. Я ее выпустил. А он остался ее держать. И никак не мог сообразить, куда я делся!

Раздался смех.

Мортимер вглядывался в траву, пока не заметил три серые фигурки, семенившие друг за другом.

Интересно, кто и что выпустил? И кто остался это что-то держать? Но кот знал: если подать голос, мыши громко завопят и удерут. Поэтому он сидел очень тихо.

– Да уж, ты ему показал, Финн! – пискнул другой мышонок. – Вот тебе, глупый старый филин!

– По-моему, это был ястреб, – сказал Финн.

– А, ну тогда – вот тебе, глупый старый ястреб!

– Я тобой горжусь, – сказал другой голос. – А через пару недель у тебя все заживет. Будешь как новенький.

– Да, мамочка.

Мамочка? Мортимер дернул ухом. Раньше он об этом не задумывался, но у мышей, конечно же, были матери. А как иначе?

– Скажи честно, малыш, тебе очень больно?

– Ни капельки!

Мышиное семейство направлялось не к дому. Поэтому Мортимер постарался не переживать из-за пяти мышиных дверей, оставшихся без присмотра.