Билдер

Команду связали и рядком уложили у правого борта рожами вниз. Абордажники пытались было торговаться и качать права, но Билдер лишь махнул рукой и арбалетчики устроили охоту за каждым, кого могли заметить сквозь открытый люк в темноте носового трюма. Буквально через десять секунд снизу заорали, что сдаются и начали выходить, бросая оружие на палубу перед собой. Этих обыскивали, вязали куда тщательнее и рассаживали отдельно, ближе к корме. Последним снизу выволокли стонущего от боли Тонту. Капитан поднялся сам, умудрившись отсидеться с начала заварухи за тюками с товаром. Затем выгребли раненных и, освободив от любых железок, уволокли на нос. Там обученные Бруджей санитары начали накладывать повязки и решать, кто оклемается, а кому уже вряд ли получится помочь. Таких оттащили в сторону и влили каждому по пузырьку горькой настройки, отправив в забытье. Когда все закончится, отправят на берег, может кого и довезут до городского госпиталя.

Стоявший посреди организованной суеты Билдер тем временем выговаривал Бриду:

— Ты же битый жизнью волк, как умудрился подставиться? Вон, всю рожу кровякой уляпал. Да и ладно бы еще, если чужой. Свою проливаешь.

— Сунулся один прыткий, еле увернуться успел.

— И что?

— Пальцы я ему на лапе зацепил, а Ракш добавил. Когда покойников будем считать, на него запиши.

Стоявший рядом орк довольно осклабился. Похоже, мордовороту понравилась забава, из которой удалось выбраться без царапины, зато отведя душу в потрошении нахалов.

— Ладно, иди, пусть заштопают… Молодцы, хорошо справились. Ни одного серьезно не зацепили и чужие зубы повышибали…

Через десять минут таможенники закончили беглый осмотр и уже докладывали командиру ухорезов:

— Понятно, чего это они взбеленились. Если особо не приглядываться и внутрь кучи не лезть, то можно внимание и не обратить. Тюки с тканями, да парусина. А под ней специи, шелк, ящики с красителями. Как минимум один тюк с кружевами видел, что-то из фарфоровой посуды, которую так любят аристократам дарить по большим праздникам. Ну и в одном из сундучков золотые побрякушки с камнями. Может в качестве оплаты, может еще для каких нужд. Все тысяч на пятьдесят по рыночным ценам потянет.

— Пятьдесят? Это значит, что хотя бы на десять таможня документы подтвердит. Уже хлеб… Так… Миралд, если не ошибаюсь? — Билдер поманил к себе Чаку. — Вот тебе старший третьего «копья». Организуете внизу пост. Фонари туда. И чтобы никого постороннего не было. На шхуну сейчас запросим отдельную команду и поставим ее у моего причала. Поднимай пока перекрещенный флаг, корабль под арестом. Ну и я пока с мерзавцами побеседую, до визита портового начальства. Очень хочется пару ласковых сказать.

Но Билдер обманул. Он был совсем не ласков. И первым это осознал капитан Курье, успевший заглянуть в чужие глаза.

— Значит так, уроды. Вы напали на королевских таможенных офицеров и солдат охраны. По закону за это полагается петля. Я имею все полномочия, чтобы привести приговор в исполнение немедленно. Поэтому… Вы сейчас выдадите мне зачинщиков беспорядков и хозяина груза. Тогда я решу, что с вами делать. Если будете запираться, то капитан корыта и боцман примерят пеньковый галстук, после чего я вздерну каждого десятого из команды. Не считая тех, у кого есть следы крови на руках… Все понятно? Итак, задаю свой вопрос. Кто хозяин контрабандного груза?

— Господин, мы не можем… Нам же не жить тогда, — прохрипел боцман, с ужасом разглядывая человека, столь щедрого на ужасные обещания. — Гозы нас в масле заживо сварят!

— До возвращения обратно в баронство еще дожить надо. А я здесь и сейчас. Так что, ты первым на эшафот?

Скуливший от боли Тонта заверещал от мачты, где лежал в набежавшей луже крови из пробитого колена:

— Он не посмеет! Это — объявление войны!

— Это — закон, урод хромоногий, — оборвал его Билдер. — Вы напали на представителей королевской власти. Вы посмели поднять руку на моих парней. И согласно подписанных всеми вольными баронствами таможенных уложений, за такое буду карать беспощадно… Капитан, ничего сказать не хочешь?

Убедившись, что старый Курье никак не может принять правильное решение, командир ухорезов жестом подозвал Дести. Тот выслушал короткий приказ и через минуту переброшенная через рею веревка уже затягивалась на шее приговоренного.

— Считаю до трех. После чего следующим пойдет боцман. И каждый десятый, как и обещал.

— Груз господина Гоза, наследника старшего Тонта. Мы лишь наемная команда, — просипел Курье, а сидевший рядом обмочившийся боцман завыл, торопливо выплевывая слова:

— Да, это так, так! Мы не виноваты! Мы простые матросы, а барон должен был груз продать и премию выдать!.. Мы не виноваты!

Теперь вместо капитана на пузатую бочку взгромоздили наследника Легардии. Похоже, тот все еще считал, что все вокруг лишь представление, шоу для запугивания пойманных за руку контрабандистов. Дабы рассказали о местных знакомых, с кем собирались торговать. Потянуть за возможную ниточку.