Билет в никуда

Скорее, благодаря везению, а не расчету, Айла нашла берег реки и медленно скатилась по крутому склону на дно. Здесь воздух был чуть более прозрачным, но теперь они очутились ниже уровня окружающей земли. Снова сверкнула ослепительная фотовспышка, и через несколько секунд накатился дрожащий раскат грома.

Фрэнк, повинуясь привычке, проверил запас воздуха. У него оставалось чуть больше половины баллона. На аванпосте имелись запасные, но теперь уже не это становилось сдерживающим фактором.

– Есть какие-нибудь мысли насчет того, как долго это продлится?

Ответа Фрэнк не получил. Больше того, он увидел, как у Фэна шевелятся губы, но ничего не услышал. Гроза и низина, окруженная высокими стенами, полностью вырубили рацию Фрэнка. Но без связи остался он один, потому что Фэн явно разговаривал с Айлой.

Фрэнк похлопал Фэна по плечу, и когда тот обернулся, дважды постучал себя по шлему: условный знак, показывающий, что он оглох.

Нахмурившись, Фэн склонился к нему, чтобы Фрэнк также мог слышать разговор. Судя по всему, рации НАСА были более совершенными, чем рации «Ксеносистем».

– …так далеко на север, – говорила Айла. – Мы недостаточно хорошо знаем марсианскую погоду и не можем ее предсказывать. Гроза может продолжаться несколько дней и даже недель. Нам известно только то, что мы находимся на самом краю вихревого кольца: если оно хоть чуточку сместится на юг, у нас быстро прояснится.

– Мы можем подождать час, – предложил Фэн. – После чего попробовать еще раз.

– Хорошо, – согласился Фрэнк. – Я очень сожалею по поводу вашего товарища, однако в настоящий момент мы ничего не можем сделать. И меня сейчас беспокоит то, как бы мы сами здесь не погибли. Мы в самом сердце пылевой бури. Не видно ни хрена. Мы в скафандрах, которые зависят от тонкой электроники, чтобы обеспечивать необходимые для жизни условия. Одна молния – и кто-нибудь из нас перестанет дышать. На аванпосте у нас достаточно запасов, чтобы продержаться какое-то время. Мы защитимся от пыли. Сможем поесть и попить. И нам не придется постоянно бояться, что нас испепелит Óдин.

– Тор, – поправила Айла. – Бог грома – это Тор.

– Как бы там ни было. Фэн, ты командуешь этой вылазкой, и я, разумеется, никуда не уйду, бросив вас одних, но, черт возьми, это безумие, и ты должен прекрасно всё понимать.

Оторвавшись от Фрэнка, Фэн откинулся назад, чтобы посмотреть на небо. Еще одна ослепительная вспышка, озарившая русло пересохшей реки и песок, струящийся по крутым берегам подобно воде, а вслед за этим, через несколько секунд, в темноте, прогремел утробный раскат грома. Врач встрепенулся.

Он снова подался вперед, ударившись шлемом о шлем Фрэнка, и звук распространился благодаря пыли и песчинкам, разделяющим две поверхности.

– Я поговорю с Люси. Нет. Я доложу Люси, что как врач, отвечающий за здоровье членов экспедиции, сворачиваю дальнейшие поиски.

Все понимали, что Джима нет в живых: поиски прекращались, и в ближайшее время его не найдут. Если тело по-прежнему остается на склоне вулкана, быть может, его заметит один из спутников, но только после того как погода улучшится. И тогда можно будет его забрать. Когда это будет безопасно.

Если. Если Джим по-прежнему на склоне вулкана. А что если его там нет? Как Фрэнку объяснить его исчезновение?

Развернувшись, Айла направила багги вверх и выехала в долину. Погода, судя по всему, только ухудшилась. Айла включила фонарик скафандра на максимум, просто чтобы увидеть приборную панель, чтобы снова зажечь фары багги.

Повернув влево, она поползла буквально со скоростью пешехода по обнажившемуся плечу вулканического камня, оказавшемуся на пути бури. Расстояние до аванпоста не могло быть большим, но казалось оно бесконечным. Фрэнк не видел модуль. Он вообще не видел ничего, кроме того, что находилось непосредственно перед ним. Управлявшей багги Айле приходилось полагаться на интуицию.

Фрэнк начинал потеть. Вершина вулкана была практически плоской, а спуск в кальдеру крутой и смертельно опасный. И неважно, ехать вверх или вниз. Планшет Фрэнка постоянно терял соединение, как и рация скафандра, даже наверху, на открытом месте. Открыв планшет, Фрэнк развернул его так, чтобы песок бил не в экран, а в заднюю крышку.

Взять левее. Сто ярдов – и всё.

Он поднес планшет к самому стеклу шлема Айлы.

– Мы почти на месте, – сказал он. После чего повторил еще раз, поскольку снова потерял связь.

– Поняла.

Айла потянула рычаг управления, и в мельтешащей бурой пелене медленно начали вырисовываться новые огни.

Фары погасли, затем снова вспыхнули. Люси подавала сигнал.

– Мы вас видим! – воскликнул Фэн.

Модуль казался бледным привидением, едва различимым, и даже с включенными фонарями скафандров отыскать трап оказалось непросто. Астронавты заходили в шлюзовую камеру по двое, чтобы сберечь электроэнергию. Фрэнк оставался снаружи вместе с Люси. Он заметил, что она уставилась в пустоту, размышляя о том, что потерпела неудачу, сознавая, что в стремлении добиться успеха поставила под угрозу членов своего экипажа, понимая, что дала чувствам взять верх над практическими соображениями.