Биография Бога. Все, что человечество успело узнать

Евреи, бежавшие в Португалию, оказались крепче. Они предпочли изгнание отречению. Король Жуан II оказал им радушный прием, однако в 1495 году его сменил на троне Мануэл I, который женился на дочери Фердинанда и Изабеллы. Брачный договор требовал крещения всех португальских евреев. Мануэл I добился для крещеных евреев лишь иммунитета от инквизиции на пятьдесят лет. Прозванные «маранами» («свиньями»), португальские евреи выиграли время для организации подполья. На протяжении поколений тайные иудеи по мере возможности соблюдали иудейские обряды. Трудности они испытывали колоссальные: ни связи с остальным еврейским миром, ни доступа к еврейской литературе, ни синагог. Из основных обрядов они могли исполнить лишь некоторые. Кроме того, поскольку они получили католическое образование, их головы были заполнены христианскими символами и учениями, – неудивительно, что с годами их вера была уже ни вполне иудаизмом, ни вполне христианством. [565]

Другие, как мы увидим, стали первыми в новой Европе атеистами и вольнодумцами. В отрыве от живых обрядов, от настоящего исполнения Торы религия маранов пришла в упадок. В португальских университетах мараны изучали логику, медицину и математику, но не имели опыта в интуитивных дисциплинах иудейской духовной жизни. Волей-неволей опираясь только на разум, они пришли к убеждениям, которые не имели отношения к традиционному иудаизму. [566] Они сочли, что Бог – лишь Первопричина всякого бытия, и в людские дела напрямую не вмешивается, а необходимости в Торе нет (есть законы природы!) Понятно, что именно такого Бога часто создает человеческий разум, предоставленный сам себе, но в прошлом евреи чурались рационального Бога философов. Подобно многим людям в Новое время (и по сходным причинам), некоторые мараны считали такого Бога чуждым и неправдоподобным.

Совсем иная ситуация была у евреев, уехавших в Оттоманскую империю. Изгнание, физические и духовные испытания нанесли им тяжелую душевную рану: все казалось не то и не так. [567] Некоторые испанские евреи поселились в палестинском городе Сафед (Цфат). Там они познакомились с Исааком Лурия (1534—1572), европейским евреем, который разработал новую форму Каббалы, актуальную в их положении.

...

Основными жертвами инквизиции стали люди, которые обратились в католичество из иудаизма и ислама.

Каббалисты всегда без проблем интерпретировали первые главы Книги Бытия аллегорически, превращая их в эзотерическое повествование о внутренней жизни Бога. Лурия создал совершенно новый миф о сотворении мира, очень мало похожий на упорядоченную космологию Бытия и начинавшийся с кеносиса. Поскольку Бог вездесущ, для мира попросту не было места. Не было места, где Бог бы не присутствовал. Поэтому неведомое и непознаваемое Божество (Эн-Соф) совершило «цимцум» («сжатие»), то есть самоограничилось. Затем последовала серия космических катастроф, взрывов и фальстартов (вполне соответствующих миру, в котором отныне жили евреи). Искры божественного света пали в безбожную бездну, созданную «цимцум». Все оказалось изгнанным со своих законных мест, и Шехина скитается по миру, жаждая воссоединения с Божеством. [568]

Никто не понимал эту странную историю буквально. Подобно любому мифу, она образным языком повествовала о реальности вечной, а не исторической и обрела высокий авторитет, поскольку хорошо соотносилась с опытом изгнанников. Она показывала, что их трагедия не уникальна, а соответствует фундаментальным законам бытия. Соответственно, иудеи не просто изгои, а центральные персонажи процесса, который приведет к спасению мироздания, поскольку тщательное соблюдение Торы положит конец всеобщему беспорядку. Произойдет «исправление» ( тиккун ). Шехина вернется к Божеству, евреи – в Землю Обетованную, а остальной мир – к должному состоянию. [569] К 1650 году лурианская Каббала стала массовым движением в еврейском мире от Польши до Ирана, единственной в то время богословской школой иудаизма, которая обрела столь широкое признание. [570]

Без специальных обрядов, изобретенных Лурией, этот миф остался бы умозрительной абстракцией. Каббалисты усиленно и покаянно молились, рыдая и пав лицом на землю. Они совершали ночные бдения, призывали Бога в своей оставленности. Они удалялись на природу, словно инсценируя «бездомность». Впрочем, речь шла не о том, чтобы купаться в жалости к себе: требовалось проработать свое страдание в аскетическом образе жизни и выйти к радости. Ночные бдения всегда заканчивались на утренней заре медитацией над концом отчуждения людей от Бога. У каббалистов были практики концентрации ( каванот ), которые позволяли высвободить радость и удивление, сокрытые в глубине души.