Биография между строк

— Оставь высокие материи. Это вам с Ирой ничего не нужно: Виталик уже взрослый, жить есть где. А меня моя Ленка запилила — квартира маленькая, две дочки подрастают. Надоели друг другу, сил нет…

— Походи со Збышеком по магазинам, — вздохнув, предложил Антон, — потом посидим, поговорим втроём.

«А ведь ещё вчера были „не разлей вода“, — подумал он про себя. — И вот расходятся пути-дорожки».

Отшумел сентябрьский визит Збышека, замелькали в ожидании командировки безбрежные будни. Незаметно и сразу подступил октябрь: небо всё чаще затягивали свинцовые тучи, москвичи потянулись с дач к тёплому жилью на городских квартирах. Новая пушка после небольшой доводки позволяла получать приличные токи, что резко повысило её привлекательность в глазах ожидаемых покупателей. Правда, времени для проверки идеи Антону не хватило — до поездки в Германию оставалось до двух недель. Неожиданно его вызвал Олег Степаныч.

— Я разыскал того самого Ивана Линёва, — начал шеф без предисловий. — Съезди на пару дней в Нижний. Он ждёт.

Иру новость расстроила, да и как не огорчиться? У неё опять появились, «гуманитарные проблемы» как говаривала её матушка.

«Говорить, не говорить мужу?»

— Сегодня среда, — истолковав по-своему её красные глаза, стал успокаивать жену Антон. — Ночь в поезде, четверг, пятница, в субботу утром вернусь.

«Пока будет в отъезде, схожу в клинику — одной, как пить дать, спокойнее», — решила Ира и принялась собирать мужа в дорогу.

— Поздравляю, ты беременна, — как обухом по голове огорошила врачиха наутро. — Срок очень маленький, проверься ещё через пару недель…

— Подъезжаем, подъезжаем, вставайте, — настойчивый стук будил разоспавшихся пассажиров.

Антон очнулся от забытья, поезд замедлял ход. В сплошной пелене дождя мелькали пригороды. Унылость — бери в охапку, сколько хочешь! «И зачем коньяк запивал „бормотухой“?» — с тоской думал он, швыряя холодную воду в лицо пригоршнями. За окошком молнии как росчерками пера разрисовали небо. Узор напоминал контуры женского лица. Ещё всполох, лицо ожило, глаза посмотрели с укоризной. Антон обречённо уставился в вымокшее стекло.

«Россия во мгле, — так, кажется, у Герберта Уэллса? Двое суток, ёлки-палки, наслаждаться убожествами гостиничного интерьера!»

Встречающий коллега, просто Коля, сочувственно разведя руками, сначала шмыгнул в привокзальное кафе.

— Здесь пиво всегда свежее, — сцепляя пробку с пробкой, открыл бутылки и в два глотка осушил стакан, за ним второй. — Вчера годовщину отдела отмечали.

Местное пиво сильно отдавало дрожжами и действительно бодрило.

— Теперь двинули, — предложил просто Коля, блеснув посвежевшим взглядом. — Сейчас тачку возьмём. А с Линёвым, поосторожнее, — на заднем сиденье его мотало на рытвинах и ухабах городских улиц как щепку, — он считает себя великим учёным. В своё время в Москве что-то не задалось, теперь на весь свет обижен. Наше начальство его не любит, несколько отрицательных отзывов написал.

Профессор Линёв соизволил объявиться ближе к вечеру, высокий, сухопарый старик с живописной седой шевелюрой, глубоко посаженными под высоким лбом, немного детскими глазами и пышными усами выглядел необычайно колоритно. Беседовать в холле оказалось не с руки, и они поднялись к Антону в номер. Горничная, небывалый случай, принесла чаю с печеньем.

— Может, что покрепче? — предложил Антон. После ужина в вагоне у него завалялось полбутылки коньяка и бутерброды.

— Знаете, не откажусь, — живо ответил Линёв. — Пока из своих краёв добрался, продрог весь.

— А где же вы ночевать будете? — недоумевал Антон.

— У меня знакомая в городе. Когда из Сарова приезжаю, у неё останавливаюсь. Ну, давайте за знакомство.…

— Эта заявка с зерном — глупость, конечно, — выпив и зажевав кружочком московского сервелата, стал неспешно пояснять он. — Хотелось по молодости идею за собой застолбить. Время такое было, все идеи выдвигали. Потом, кто побойчее, этим приёмом жонглировать начали. В суть, в физику уже никто не вникал. Мы у себя в институте столько жупелов отмели! Проблема, чаще всего, не что делать, а как? — Тут Линёв неожиданно смолк, задумался. — Я, конечно, не агитирую за науку из-за колючей проволоки, боже упаси. Но тогда результат требовали. Сейчас горы статей, а открытия на Западе делаются или туда уплывают.

«Зря приехал, — подумал Антон. — Надо как-то повежливее выйти из ситуации».

— У вас установка-то работает? — вдруг спросил Линёв.

— Да, но не так, как хотелось бы, — прозаично ответил Антон. И неожиданно для себя стал подробно рассказывать о сомнениях и догадках, накопившихся в последнее время. Седовласый профессор молчал, сосредоточенно пожевывая корочку бородинского хлеба.

«Ничего не понял, сейчас начнёт пальцы загибать», — мелькнуло у Антона.