Биография отца Бешеного

А с Олегом Николаевичем Ефремовым я сам познакомился, буквально внаглую. Однажды, когда я гостил у мамы в Омске, мы смотрели по телевизору фильм с участием Павла Луспекаева. Мои предки были в изрядном подпитии по случаю какого-то праздника, и вдруг мама бросила фразу, которая, пролетев в тот момент мимо моего сознания, тем не менее засела в мозгу. Она сказала, что Павел Борисович является нам каким-то дальним родственником.

Я вспомнил это уже в Москве и хотел при первой же возможности выяснить все детали у самого Луспекаева. Но он жил в Ленинграде, и когда навещал Москву, наши пути не пересекались, а в апреле семидесятого Павла Борисовича, этого удивительного актера, не стало...

Я знал, что Павел Луспекаев, Олег Ефремов и Михаил Казаков были очень близкими друзьями, и когда мне понадобилось ходатайство для учебы, я набрался наглости, созвонился с Олегом Николаевичем и договорился о встрече. Ефремов удивительно добрый и обаятельный человек, и я влюбился в него с первой встречи. Я рассказал о своих трудностях с учебой и как бы мимоходом заметил, что Павел Борисович Луспекаев является моим дядей. Короче говоря, Олег Николаевич с легкостью подписал ходатайство, под которым в то время уже стояла подпись Григория Васильевича Александрова...

К сожалению, их подписи в тот момент не помогли мне.

Положение казалось мне отчаянным и безвыходным. Меня уже выставили из общежития МГУ, и, проскитавшись с неделю по знакомым, я сумел с помощью одной приятельницы получить временную прописку в Московской области.

Что это давало? - спросит неискушенный читатель. Давало очень многое! Как говорил мой герой Савелий Говорков, "без прописки не устроиться на работу, без работы - не прописывают". Так что благодаря прописке в Подмосковье я имел право не только работать в Москве, но проживать в ней, снимая квартиру, комнату или угол: в зависимости от материальных возможностей.

Не думайте, что временная прописка, выдаваемая на год, далась мне легко, хотя и с "протекцией по знакомству". Моя знакомая была дальней родственницей начальницы паспортного стола подмосковного села недалеко от станции Шереметьевская. "Вооружившись" бутылкой коньяка и коробкой шоколадных конфет, я отправился к этой начальнице, от которой зависело мое пребывание в столице. Кроме того, без прописки я не имел возможности завершить высшее образование.

Меня встретила симпатичная дородная женщина лет тридцати. У нее было двое детей и масса забот не только на работе, но и по дому и на огороде.

Не зная, как себя вести, я представился, сославшись на ее московскую родственницу, которая, как оказалось, была настолько дальней, что Тамара (назовем ее так) с трудом вспомнила о ее существовании. Это меня совсем выбило из колеи, и я, смущаясь и краснея от неловкости, вытащил из портфеля бутылку коньяка, коробку конфет и протянул ей со словами:

- Вы знаете, у меня к вам огромная просьба...

И не мудрствуя лукаво все ей честно изложил. Выслушав меня, Тамара обещала подумать и предложила приехать через пару дней. Почему-то я не обратил внимание на ее интонацию и красноречивые взгляды, которые она бросила на меня с первой же встречи. Несколько раз я таскался в это село, пока однажды не рискнул сделать ей комплимент по поводу ее привлекательности. В тот день она пригласила меня к себе домой.

Близился вечер, дети были в школе, а муж на работе. Тамара предложила мне пообедать с нею и поставила на стол тот самый коньяк, который я ей подарил...

К возвращению домочадцев я обрел искомое - Тамара, удовлетворенная сполна, взяла мой паспорт и тут же поставила штамп о прописке в собственном доме...

Несколько лет мне пришлось возобновлять временную прописку, и каждый раз я получал ее знак памяти о том первом свидании. Не думаю, что ее муж, в меру пьющий, вполне симпатичный и довольно внушительных габаритов мужчина, не удовлетворял ее женских потребностей. Скорее всего Тамаре, этой доброй и очень милой русской женщине, просто не хватало человеческого общения. Во всяком случае, у меня о ней остались самые добрые воспоминания.

Дай Бог ей и ее семье здоровья...

Завершая историю о моей прописке, нельзя умолчать и о том, как я "откосил" от армии... Я поставил слово "откосил" в кавычки не для того, чтобы вызвать улыбку у читателя. Мое поколение было воспитано в духе настоящего патриотизма, и фильмы о Максиме Перепелице отражали то, что действительно волновало почти всех юношей, по крайней мере моего возраста.

В те времена все мальчишки с благоговением смотрели на тех, кто с гордостью носил военную форму. Я до сих пор с глубоким уважением отношусь к военным и ко всему, что связано с армией. И с раннего детства помнил, что "Красная Армия всех сильней!".

У меня, как и у всякого порядочного мужчины нашей страны, сердце обливается кровью от того, что сделали с нашей армией. До чего же довели российскую армию, что сегодняшние мальчишки любыми путями стараются действительно "откосить" от священной обязанности отдать свой воинский долг Родине?! Грустно это... Очень грустно!..