Биология добра и зла. Как наука объясняет наши поступки

Похоже, что немалая часть человеческих поступков будет понятна павиану или моржу. Но это лишь половина дела. В мире есть масса людей, которые отказываются заводить детей по религиозным или иным идеологическим причинам – в отличие от Рамзеса, Ибн-Сауда и мормонов. Существует целая секта – «Объединенное сообщество верующих во Второе Пришествие Христа» (их еще называют шейкерами), так вот они проповедуют обет безбрачия и потому скоро исчезнут[324]. И наконец, принимая эгоистичность генов и вытекающий отсюда индивидуальный отбор, приходится как-то объяснять и случаи самопожертвования ради посторонних людей.

Выше я рассказал о конкурентном самцовом инфантициде, который ясно доказывает важную роль индивидуального отбора. Можем ли мы наблюдать нечто подобное у людей? Психологи Мартин Дали и, к сожалению, уже скончавшаяся Марго Уилсон из канадского Университета Макмастера исследовали картину жестокого обращения с детьми и пришли к поразительному заключению – обычно жестокость вплоть до убийства проявляют отчимы, а не родные отцы. И этот вывод хорошо укладывается в сюжет конкурентного инфантицида{589}.

С тем, что данное явление, названное эффектом Золушки, действительно существует, согласились многие социобиологи, тем не менее оно было – и вполне здраво – раскритиковано. Некоторые из оппонентов нашли, что не был должным образом учтен социоэкономический фактор (предположительно, в семьях с отчимами по сравнению с обычными семьями уровень достатка ниже, а экономического стресса – выше, что, как известно, служит причиной смещенной агрессии). Другие посчитали, что могла иметь место систематическая ошибка – при одинаковом уровне агрессии на отчимов чаще жалуются соответствующим органам, чем на родных отцов. Эффект Золушки, впрочем, был подтвержден и в других исследованиях, хотя и не во всех. Думаю, этот вопрос еще на стадии изучения.

Родственный отбор у нас

Можно ли увидеть у людей проявления родственного отбора? Мы уже знаем хорошие тому подтверждения – фратернальная полиандрия в Тибете, прихотливая обонятельная избирательность у женщин, предпочитающих запах кузенов, универсальность кумовства.

Во всех культурах, куда ни посмотри, люди одержимы родственными отношениями и разрабатывают свою систему наименований родственников (да взять хоть категории уже готовых поздравительных открыток – «сестре», «брату», «дядюшке»…). Но в противоположность другим приматам, покидающим в подростковом возрасте свою родную группу, люди в традиционных обществах, уходя после свадьбы жить в другую семью, своих родичей не забывают и поддерживают с ними связь{590}.

Более того, по всему миру – от горных охотников Новой Гвинеи до упоминавшихся выше Хэтфилдов и Маккоев – между семейными кланами всегда творились кровная месть и вендетта. И как правило, мы свои деньги и земли делим по завещанию между потомками, а не чужими людьми. И в Египте, и в Северной Корее, и у Кеннеди с Бушами – да где угодно присутствуют династические мотивы. А как вам такое проявление родственного отбора: людям предлагали сценарий, где автобус наезжает на человека и дворняжку, но спасти можно лишь одного из них. Кого люди выберут? Зависит от степени родства – сначала идут брат или сестра (лишь 1 % выберет собаку), потом бабушки и дедушки (2 % спасают собаку), а последними дальние родственники (16 %) и чужаки (26 %){591}.

Значимость родственных связей отражается также тем фактом, что в разных странах, в том числе и в США, человека нельзя принудить явиться в суд для свидетельствования против близкого родственника. А когда у человека повреждена вмПФК (эмоциональная, как мы помним), то он становится таким въедливым сухарем, что зачастую предпочитает навредить членам семьи, но спасти чужих людей{592}.

Вот яркий пример, который демонстрирует, насколько ужасно выглядит выбор в пользу чужаков ценой жизни родных. Это история Павлика Морозова, мальчика из Советского Союза сталинского времени{593}. Согласно официальной версии, юный Павлик был примером для советских людей – настоящий пылкий патриот. В 1932 г. он донес на своего отца, который прятал продовольствие для продажи на черном рынке. Отца схватили и расстреляли: так Павлик сделал выбор в пользу страны против своих близких. Потом мальчика убили, видимо, его родственники, которых родственный отбор волновал больше, чем Павлика[325].

Советской пропаганде эта история пришлась очень кстати. Юному мученику революции повсюду поставили памятники, о нем сложили песни и стихи, в его честь назвали школы. Была написана опера, снят фильм о «житии» Павлика.