Читаем Биосоциальная проблема и становление глобальной психологии полностью

Для отечественной психологии вхождение в формирующийся единый контекст мировой науки осложняется особенностями протекания предшествующего периода ее развития, когда общая тенденция раскола и относительной изоляции школ усугубилась политическими и идеологическими особенностями развития нашей страны, языковым барьером. Зарубежные коллеги не имеют представления о развитии российской науки на протяжении большей части ХХ в., что приводит сегодня к восприятию ими российской психологии как «развивающейся» провинции мировой науки, лишенной собственных теоретико-методологических корней, к миссионерскому к ней отношению. На фоне имеющего место несимметричного срастания отечественной и зарубежной науки и радикальных изменений, произошедших в российской психологии в постсоветский период, среди российских коллег также достаточно широко распространено весьма критическое отношение к достижениям российской психологии советского периода и мнение о недостаточной перспективности продолжения теоретико-методологических традиций данного подхода.

В то же время представляется, что потенциал этого направления далеко не исчерпан, что в психологии ХХI в. весьма достойное место может принадлежать отечественной школе, в теории и методологии которой, в отличие от большинства великих школ западной науки ХХ в., делается упор на культурной формируемости «лица» человеческой психики, на отсутствии природной заданности свойств и самой структуры личности, что создает благоприятные предпосылки для конструктивного подхода к пониманию радикально новых явлений в развитии культуры, в том числе названных нами актуальных проблем и болезненных противоречий, порожденных объективным ускорением хода человеческой истории.

Заложенное в основу отечественной теории, восходящее к работам И. М. Сеченова и И. П. Павлова представление о потенциальной противоречивости биологических и социальных программ и об их возможности оказывать взаимно отменяющие воздействия позволяет утверждать, что развитие и становление индивидуальности не предопределено ни биологической, ни социальной программой. С точки зрения отечественной психологии не существует «типового варианта» гармоничного человеческого развития: ни заложенного природой, ни социально обусловленного, – парадоксальная сущность человека заключается именно в том, что он творит себя сам всегда и каждый раз по-новому. С точки зрения отечественной теории социум уже не просто влияет на реализацию природной программы развития. Развитие личности предстает как сложное взаимодействие природной индивидной программы с интериоризуемой в процессе воспитания программой социального развития. Такой подход существенно углубляет представления о природе личности, пределах и возможностях ее изменения, развиваемые в зарубежных теориях, позволяет рассматривать обнажившиеся в культуре начала ХХ1 в. противоречия как диалектические и открывает перспективы развития конструктивных подходов к пониманию новых явлений культуры и цивилизации.

Так, дивергенция ценностных ориентаций в современной культуре драматически противоречит основным постулатам западных теорий, несовместима с представлениями о должном, рассматривается как аномалия, требующая исправления, в пределе – насильственного исправления. С точки зрения отечественной школы расхождение базовых ценностей получает объяснение как нормальный и естественный феномен. Здесь возможен поиск диалога и развитие понимания между разными культурными общностями.

В отношении противоречий во взаимосвязи прогресса индивидуума и прогресса общества заслуживает внимания диаметрально противоположный изложенному выше подходу К. Г. Юнга взгляд классиков отечественной школы на проблему функциональной специализации человека и развитие индивидных свойств в структуре субъекта деятельности, что особенно ярко проявилось в концепции индивидуальности Б. Г. Ананьева. Функциональная специализация, специализированное развитие функций здесь рассматривается как единственно возможный путь к общей стабилизации и гармонизации развития человека, путь к гармоничной и целостной структуре личности, всегда индивидуально неповторимой.

Представляется, что именно отечественная теория в силу специфики своего подхода к природе человека как к сущности, подвергаемой радикальным изменениям в процессе исторического развития, обеспечивает и возможность формирования оптимистической картины мира у современного человека, что немаловажно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше

Сталкиваясь с бесконечным потоком новостей о войнах, преступности и терроризме, нетрудно поверить, что мы живем в самый страшный период в истории человечества.Но Стивен Пинкер показывает в своей удивительной и захватывающей книге, что на самом деле все обстоит ровно наоборот: на протяжении тысячелетий насилие сокращается, и мы, по всей вероятности, живем в самое мирное время за всю историю существования нашего вида.В прошлом войны, рабство, детоубийство, жестокое обращение с детьми, убийства, погромы, калечащие наказания, кровопролитные столкновения и проявления геноцида были обычным делом. Но в нашей с вами действительности Пинкер показывает (в том числе с помощью сотни с лишним графиков и карт), что все эти виды насилия значительно сократились и повсеместно все больше осуждаются обществом. Как это произошло?В этой революционной работе Пинкер исследует глубины человеческой природы и, сочетая историю с психологией, рисует удивительную картину мира, который все чаще отказывается от насилия. Автор помогает понять наши запутанные мотивы — внутренних демонов, которые склоняют нас к насилию, и добрых ангелов, указывающих противоположный путь, — а также проследить, как изменение условий жизни помогло нашим добрым ангелам взять верх.Развенчивая фаталистические мифы о том, что насилие — неотъемлемое свойство человеческой цивилизации, а время, в которое мы живем, проклято, эта смелая и задевающая за живое книга несомненно вызовет горячие споры и в кабинетах политиков и ученых, и в домах обычных читателей, поскольку она ставит под сомнение и изменяет наши взгляды на общество.

Стивен Пинкер

Обществознание, социология / Зарубежная публицистика / Документальное
Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология