Бирит-нарим (СИ)

   Речной ил и городская грязь, казалось, въелись в кожу, а волосы и одежда пропитались дымом. И откуда-то то и дело тянуло запахом свернувшейся крови, и во рту мерещился ее ядовитый привкус.

   Лабарту мечтал о воде. Сбросить одежду и нырнуть с головой, смыть с себя войну и беды людей. Но есть ли чистая вода в этой земле? И ничего не оставалось -- лишь идти вперед, опустив голову, не глядя по сторонам. Но мысли убегали прочь, и глаза уже не замечали утоптанной земли под ногами.

   ...не было стены, и город лежал между рекой и каналом. И на рассвете, с крыши нашего дома я видел степь. И бегущие меж полями дороги на Киш и Урук. И...

   -- Эй, стой! -- Его схватили за плечо и развернули, грубо.

   Не успев подумать, Лабарту схватил незнакомца за руку, и лишь тогда поднял голову, встретился с ним взглядом.

   Это был чужеземный воин, невысокий, но коренастый, загорелый почти до черноты. И что хотел он и отчего остановил путника, покидавшего город, теперь не понять -- Лабарту ни слова не успел произнести, а взгляд человека уже остановился, дыхание стало размеренным и глубоким.

   Люди слабы. Прикосновения и взгляда достаточно, чтобы увлечь их темную глубину, заставить повиноваться... Ты не зря остановил меня. Тебя вела судьба.

   Поодаль, возле полупустых торговых рядов, стояли другие воины. Один из них обернулся, и Лабарту почувствовал настороженный взгляд.

   -- Скажи им, -- тихо проговорил Лабарту, -- что у тебя дело ко мне. Пусть не тревожатся.

   Воин повернулся, по-прежнему держа Лабарту за плечо, и крикнул что-то своим. Слова показались знакомыми, но все же не разобрать их -- даже в степи, где кочует Ашакку, говорят по-другому.

   Ашакку.

   Ветер зашелестел в зарослях тамариска, и Лабарту на миг зажмурился, глубоко вздохнул. У воздуха был привкус асфальтовой смолы -- память о сгоревших лодках.

   Где ты, Ашакку? Быть может, страшась воинственных полчищ, ты поспешила ко мне, в Аккаде? И ждешь меня сейчас за высокими стенами? Но если...

   -- Сейчас ты пойдешь со мной по дороге, -- сказал Лабарту, глядя на человека, оказавшегося в его власти. -- А потом, когда город скроется из виду, переберешься на другой берег Тигра. Там, в степи, станешь искать юную женщину, владеющую стадами. Как зовут ее сейчас -- не знаю, но спрашивай у всех, что нужна тебе Ашакку, что Лабарту послал тебя к ней. И как найдешь, скажи, чтобы прислала мне весть о себе. И пока не найдешь ее -- не будешь знать покоя.

   Мимо проехала повозка. Погонщик настороженно косился на стражников, стоящих у ворот. И не зря -- чужеземцы уже направлялись к нему.

   Что ж, самое время. Пора.

   -- Пока они не смотрят на нас, -- проговорил Лабарту, -- идем.

Глава десятая

Обратный путь

1.

   Издалека казалось, что и это селение брошено -- тихо в нем, скот не блеет, собаки не лают, и людские голоса не слышны. Лишь вороны с хриплым карканьем кружатся над полями, взлетают и опускаются вновь. Солнце опускается к горизонту, и вечерний свет мягко ложится на дорогу. Но стоит приглядеться, и ясно -- не от закатных лучей покраснела вода в каналах. И смрад разложения, пронизавший, кажется, всю страну, -- чем ближе к домам, тем сильнее. Сладковатая отрава заполнила воздух и затмила все: запахи трав, осенних цветов и людских жилищ.

   Только запах войны остался. Запах огня и бронзы.

   Да, всего лишь еще одно покинутое селение... Уже два таких миновал Лабарту за сегодняшний день, а сколько всего их было по пути из Лагаша? Да и стоит ли считать?

   Но жажда льдинками трепетала возле сердца, и Лабарту ступал легко и бесшумно, прислушивался к обострившимся чувствам. Знал -- рядом есть люди.

   Искать не пришлось.

   Кутий, скучавший возле полуразрушенной ограды, успел вскочить и потянуться за оружием. Но кто сравнится скоростью с экимму? Лабарту разорвал чужеземцу горло и пил, пока не закружилась голова, пока солнечный огонь не переполнил тело. Тогда, бросив умирающего воина на дорогу, вытер губы ладонью и продолжил путь.

   Я расточителен. Он шел, глядя на заходящее солнце, стараясь не замечать ядовитых испарений. Стараясь не думать о том, что ждет его в конце дороги. Мог бы довольствоваться малым... Но война -- время изобилия, помнишь, ты говорил мне это, Илку? Можно убивать безнаказанно, и никто не заподозрит...

   В селении были еще люди. Не больше дюжины, но где они -- не разобрать. Слишком много мертвых вокруг, слишком много крови впитала земля. Горстки людей стоит ли бояться? Но когда-то двое колдовской силой уничтожили всех экимму в Шумере. И как знать, кто пришел теперь с гор?

   Ни к чему шагать по царской дороге, у всех на виду.

   Лабарту перепрыгнул через ограду, и, неслышный как тень, продолжил путь -- между домами, мимо опустевшего загона для скота, по тропе вдоль пересохшей канавы...

   И остановился, почувствовав настороженный взгляд.

   Из-за ствола старой сливы выглядывала девочка. Совсем еще юная, сколько зим она видела, шесть или семь? Вся перемазанная в земле и копоти, сидела, обхватив ствол, и не шевелилась.